— И с кем я заключаю сделку? — спросила, выигрывая себе время, Агни.
Ей срочно нужен был план действий. Смутно она понимала, что дело в руне на руке Ликона. Но как до неё добраться? На глаза некстати попался большущий нож, которым ведьма утром отправила в суп одну из кур.
— Моё имя — Телаэль, восьмой клинок Балаэля!
Демон изошёлся чёрным дымом, словно заядлый курильщик, перешедший с табака на древесный уголь вперемешку с резиной. Глядя на это непотребство, Агни вспомнила, как уже неделю уклонялась от чистки печки…
Стараясь ничем не выдать себя, ведьма, сделав небольшой шаг в сторону, завела одну руку за спину и изобразила нечто вроде поклона. В это же время рукой она залезла в печь, схватила первую попавшуюся не до конца прогоревшую деревяшку и хорошенько её сжала, стараясь вымазаться по полной.
— Сделка говоришь? — отходя от печи, спросила ведьма. — Я в обмен на девочку, так?
— Именно! — вытягивая вперёд руку для пожатия, заявил Телаэль.
— Освободи девочку, и я согласна, — скрестив руки на груди, ответила Агни.
Демон засомневался, чуя подвох.
— Я, ведьма, в отличие от вас своё слово держу, — подначивала его Агнесса.
Телаэль вспыхнул и гневно щёлкнул пальцами. Девочка на печи зашевелилась. Затем демон вновь поднял руку, намекая, что теперь черёд Агни. Левую руку с руной он предусмотрительно убрал за спину. Ведьма едва не заскрипела зубами.
«Надеюсь, Ликон ничего не вспомнит» — подумала она, облизывая высохшие губы.
— Мы, ведьмы, скрепляем сделки чуточку иначе, — дрожащим голосом сказала Агни. — Поцелуй.
Демон пожал плечами, показывая, что уж ему-то всё равно и сделал шаг вперёд. Зажмурившись, Агнесса, морщась от неприязни, тюкнулась ему куда-то в район губ, в это же время рукой, вымазанной сажей, вцепилась ему в левое запястье. Она почувствовала слабый укол, когда коснулась грязными пальцами руны, а демон со всей силы оттолкнул её и зашипел.
— Ты! Ты обманула меня! — он словно задыхался.
Упав на колени, демон из последних сил сказал:
— Ведьмаа! Кровавый Пакт этого не забудет! Кара…
И сгинул. Оставив после себя откашливающегося Ликона.
— Кхе, я что-о поел, кхе-кхе, угля? — отплёвывая что-то тёмное, спросил он.
Агнесса вспыхнула:
— Нет! Но если ты не выкинешь все свои оккультные книжки, то я обещаю, что скормлю тебе всё содержимое твоей печки!
— Ты о чём? — не понял Ликон, обиженный такой бурной реакцией.
Ведьме было уже не до него. Она внимательно осматривала девочку, проверяя, всё ли с ней в порядке. Малышке определённо стало лучше, но, судя по жару, ребёнок простудился. Впрочем, это уже было поправимо.
Ликон тем временем задумчиво осматривал свою руку, явно не понимая, откуда взялась сажа.
— Я… я призвал демона? — недоумевающе спросил он.
— Нет, — раздражённо ответила Агни. — Просто дал ему возможность попользоваться своим телом.
— Надеюсь, я ничего не натворил, пока был одержим?
— Нет, твоя глупость стоила мне… — Агнесса осеклась и вытерла губы. — Ничего не стоила, в общем.
Ликон задумчиво дотронулся до губ, повторяя её движение, и пошёл на выход.
— Стой, — сказал ведьма, вспоминая о главном. — Собери свои оккультные книжки, я зайду вечером.
***
Книжек у Ликона набралась целая кипа. Агни обнаружила такие шедевры, как: «10 способов открыть третий глаз», «5 путей к магии», «Способы открыть в домашних условиях чакры», «Магия или волшебство, как правильно?», «Руны для чайников», «Руны для сковородок» и ещё много разной дряни с громкими названиями.
Влезть это всё разом в печку не пожелало, пришлось нести за деревню. Там, на холмике, что высился аккурат за кладбищем, у Агни было своё «место». Отсюда открывался шикарный вид на округу, поэтому в летнее время она частенько проводила тут вечера. Холм местные по глупости недолюбливали, полагая, что под ним прячется какое-то зло. Бабушка Изельда же холмами абсолютно не интересовалась, поэтому здесь Агни могла побыть наедине с собой, лёжа на траве и разглядывая звёзды. Её и только её личная обсерватория с видом, как казалось Агнессе, на всю вселенную.
Она не могла сказать, что была готова открыть это место для Ликона — всё произошло, по сути, случайно. Юноша спросил, где они могли бы побыть вдали от чужих глаз, а ведьма рефлекторно кивнула на холм. Вдобавок, Ликон, не пожелавший просто свалить своё паранормальное добро в кучу и сжечь, притащил огромную корягу и не без труда, провозившись с огнивом минут пять, поджёг. Полыхнуло знатно, но в итоге получился уютный, в общем-то, костерок, особенно если не обращать внимание на то, что в лучших традициях инквизиции в нём сжигали книги.