— Девушка, умерев, вы к ним не вернетесь, поверьте знающему человеку, — мрачно заметил Артем.
— Других спасайте, а меня не надо! Я не хочу никуда с этими тварями лететь, — неожиданно зло прорычала женщина.
Успокаиваться бунтарка явно не хотела и начала еще сильнее колотить по прутьям.
— Да пускай нарывается, может оно и к лучшему, — тяжело вздохнув, прокомментировал перебранку наш сокамерник, коренастый мужичок.
— А что изменится к лучшему, если она умрет? — испуганно спросила Кира.
Солидного возраста соседка воинствующей женщины, положив подбородок на колени, мрачно ответила:
— А так она помрет сейчас, и ее душа сможет встретиться в нашем земном раю и с ребятишками, и с мужем. Главное — сможет добраться до нашего рая, а вот сейчас нас всех увезут неизвестно куда, и куда мы все после смерти попадем? А? Вы не подумали об этом?
Услышав соседку, женщина на мгновение успокоилась, скорее всего, обдумывая чужие слова, а потом заорала пуще прежнего и всем телом начала биться о прутья, больше не обращая внимания ни на увещевания Артема, который пытался образумить несчастную, ни на взволнованные выкрики других пленников из соседних клеток. Она, казалось, обезумела.
Появившийся краб, страшно цокая острыми конечностями, приблизился к прутьям и, не раздумывая, тыкнул женщину в грудь уже знакомой палкой. И все — та осела и задергалась в предсмертных конвульсиях. Самое жуткое, что пока я обнимала и гладила по золотистым длинным волосам плачущую Киру, заметила умиротворенную улыбку на губах женщины, тело которой застыло в последней судороге. Она радовалась смерти!
Этот случай на несколько часов полностью деморализовал всех пленников, ставших свидетелями убийства.
Глава 4
— Вы уж простите старика, но сил терпеть больше нет, — сконфуженно выдохнул наш кряжистый сосед и подошел к прутьям возле стены.
На него невольно уставилось несколько пар глаз, а он, смущаясь, повернулся вполоборота, и мы все услышали звук расстегиваемой молнии на ширинке. В следующий момент струя ударила в небольшое круглое отверстие в полу, находящееся сразу за прутьями, на границе между нашей клеткой и соседней.
Справив нужду, мужчина, ни на кого не глядя, опустив голову, вернулся в свой угол. И именно в этот момент я осознала, что грань нашей общей нравственности и морали фактически пересечена. А ведь мы всего несколько часов в плену, но простое желание облегчиться невольно заставит любого из нас выставить этот физиологический процесс и себя, в том числе, на обозрение десятков чужих людей — мужчин и женщин. Пока я мучилась этими самыми, будь они неладны, нравственностью и моралью, к дыре в полу подошла женщина и, неловко присев над ней, тоже, культурно выражаясь, перешагнула через себя. Затем еще пара человек из соседней клетки, а вот в нашей пока стояло нерешительное молчание.
Так, в мучительной нерешительности, прошел, наверное, час. И вот в тот момент, когда я уже решилась сама подойти к отхожему месту, по коридору раздалось характерное цоканье. А затем появились крабы с уже знакомыми копьями и странными трубками наперевес.
Все пленники с тревогой внимательно следили за семью иномирцами, следующими по коридору и о чем-то раздраженно курлыкающими. Наконец, они добрались до нашей клетки, постояли, поглазели по сторонам и нам в том числе. При этом их тела по-дурацки подпрыгивали на жутких четырех конечностях. А затем крабы перешли к соседней клетке.
Там тоже постояли, покачиваясь вверх-вниз на ногах, продолжая издавать неприятные звуки, похоже, спорили о чем-то, а потом открыли дверь и вошли внутрь, по-военному профессионально оттесняя людей к стенам, направив на них копья.
Двое других направились к дыре в полу и начали ее изучать, водя над ней теми самыми, не понятными светящимися в середине трубками. В них что-то пискнуло, и крабы, видимо, получив какую-то негативную неожиданную информацию, яростно зашипели. У меня екнуло сердце от плохих предчувствий, и оно не обмануло.
Эти двое так разъярились, что не глядя пальнули лучами по людям, уже жавшимся к прутьям клетки. Мы все закричали и, действуя на инстинктах, упали на пол, прикрывая руками головы. Несколько мгновений было тихо. Затем пятеро охраняющих крабов гневно закурлыкали двоим стрелявшим, но тоже пару раз пальнули по людям — несколько мужчин из соседних клеток кинулись на пришельцев, но бунт заглушили в зародыше.
Крабы быстренько удалились из клеток, а потом и вовсе покинули отсек. Но вскоре вернулась целая крабья команда с инструментами и оружием наперевес.