Только теперь капитан начинал догадываться, что с Пашей Коробатовым что-то случилось. По крайней мере, он, юрисконсульт и частый гость элитных заведений, отрекомендовал оперов Черемисовой как своих друзей. А значит, Коробатов, угодив в западню оперативников, под напором ментОв и мог стать одним из главных свидетелей в ходе следствия. Теперь Катышев окончательно понял, что исчезновение Коробатова — или месть за помощь оперативникам, или ликвидация основного свидетеля. По большому счету, залпом могли выстрелить оба обстоятельства.
Искать дубликат фильма, снятого Пашей, в этом бедламе было бессмысленно. Вполне возможно, что этим самым были заняты таинственные визитеры, вскрывшие квартиру. Катышеву лишь очень хотелось надеяться, что диск, переданный дежурному по управлению, был в единственном экземпляре и Паша передал его только ради того, чтобы загладить свою вину. Но, насколько это было правдой, предстояло выяснить. Лишь бы конверт с диском с подписанной фамилией Катышева оставался в кабинете Полуярова. И если окажется, что подпись сделана рукой Коробатова, то, пусть ничтожная, версия все же имела смысл.
Пока Пичугин с открытым ртом восхищался произведениями откровенного искусства, Катышев заглядывал в ящики стола. Ни блокнотов, ни тетрадей с записями хозяина квартиры обнаружить не удалось. Зато в кресле он увидел запавший под подушку сиденья листок, на котором ценитель обнаженки Коробатов собственной рукой и в четкой последовательности зафиксировал все предстоящие в этом году эротические выставки и спектакли.
25
Пускать Фочкина к старому другу и фронтовому товарищу никто и не думал. Слишком зыбким и неопределенным охарактеризовали врачи состояние Блинкова. Но Фочкин оставлять Покои госпиталя не собирался и шумел, пока угомонить майора не вызвали заведующего реанимационным отделением. Им оказался худенький заморыш, казалось, совсем мальчишка с маленькими губастым личиком и огромными, в половину физиономии, очками. Когда он ре шительно шел по коридору в направлении оперативника, Фочкин блуждал глазами, отыскивая очередного соперника, если уж не крепче и выше себя, то таких же габаритов. И, когда медицинский начальник уткнулся ему в брюхо, он, не прикладывая усилий, отодвинул его в сторону:
— Не мешай, сынишка. Где тут ваш самый главный?
Главный тут же ловко выдернул из кармана куртки Фочкина бутылку «Столичной» и, не скрывая удивления, уставился на полупрозрачный пакет, в котором вместо традиционных яблок и апельсинов покоился круг краковской колбасы, полулитровая банка с грибочками, пакетик с малосольными огурцами, сыр, «Фанта» для производства водочного коктейля и буханка заблаговременно порезанного хлеба. Словом, это был точно такой же продуктово-водочный набор, с которым когда-то сам Блинков приходил к Фочкину в больницу, где отлеживался бывший омоновец после очередного ранения.
Ощутив, как бутылка выпорхнула из кармана, Фочкин заметил презент в руках заморыша, взял себя в руки и дал себе слово, что настоящий омоновец ребенка никогда не обидит. Но он признал в нем самого главного врача только после того, как «малыш» приступил «шерстить» пакет с продуктами. После чего, к восторгу Фочкина, мальчик-врач разрешил ему на полчаса заглянуть к Блинкову. Но к добавившемуся одновременно изумлению оказалось, что все продукты несовместимы с состоянием больного, который пока питался из капельницы с глюкозой.
Но и на том спасибо. Фочкин уже было вытянул руки, чтобы приподнять и дружески прижать врача к широкой груди, но тот ужом выскользнул и, решительно унося пакет с колбасой, зашагал в ординаторскую.
Блинков с килограммом бинтов на голове тупо смотрел в потолок, словно впервые его видел. На стук двери, без чего никак не мог обойтись Фочкин, он без напряга повернул голову и несказанно обрадовался другу:
— Е-тыть! Фочкин! А я тут лежу второй день и думаю, что обо мне все забыли.
— Ты уже почти неделю здесь отдыхаешь. Забыли? Хотели бы, да никак не забудешь! Ты ж у нас не только пострадавший, но и свидетель. Ну как дела?
— Да нормально. Принес?
— А говорят, ты на том свете побывал? — Оставив вопрос без внимания, Фочкин сел на стул и придвинулся ближе к Блинкову. — А правду говорят, что вход на тот свет через какой-то тоннель?
— Принес? — повторил Блинков.
— Да принес, принес! — Фочкин залез под свитер и достал небольшую фляжку с коньяком. — Так правду говорят?