– А ехать далеко?
– Полчаса – и мы на месте.
– Бумаги какие-нибудь подписывать надо?
– Пока нет, а там посмотрим. – Лавров помедлил и кивнул на выход: – Итак, ты со мной или мне другого кандидата поискать?
Ответ вырвался сам собой.
– Согласен. Еду с тобой. Рискну здоровьем. Ха-ха! – невесело посмеялся я.
Мы с Иван Иванычем обговорили некоторые мелочи, ударили по рукам, и спустя двадцать пять минут, погрузившись в новенький «хаммер», я ехал в исследовательский центр господина Павелецкого. Вопросов в голове была тьма-тьмущая. Но Лавров отмалчивался или говорил, что подробности будут на месте. Настаивать бессмысленно, и я замолчал. Смотрел на пролетающий за окном заснеженный придорожный лес и думал о том, что вот ведь как странно жизнь повернулась. Три года я сидел в доме инвалидов, и меня не тянуло выбраться наружу. А сейчас как-то резко пришло понимание, что мой внутренний мир не ограничен одним личным горем. Есть мать-природа, которая живёт по своим законам. И хорошо бы, после того как эксперимент закончится, выбраться куда-нибудь на реку или, на крайний случай, в зимний сад.
За размышлениями дорога пролетела совершенно незаметно. Машина свернула с главной трассы, проехала через ухоженный лесок, въехала за тяжёлые железные ворота, которые охранялись вооружёнными охранниками, и остановилась перед серым четырёхэтажным зданием.
Нас ожидали. Для меня приготовили инвалидное кресло. Два крепких мужика в чёрной униформе помогли мне выбраться из машины и пересесть в новое транспортное средство, а затем вкатили его в просторный холл.
Иван Иваныч куда-то исчез, а передо мной предстал молодой длинноволосый брюнет в тёмно-зелёном халате, который представился Мишей. Он перехватил меня у встречающих и покатил к лифту. Всё делалось сноровисто, быстро и чётко. Слова, жесты, мимика, ничего лишнего. Ни дать ни взять, будто в нормальной воинской части, где слово «дисциплина» не пустой звук. Впрочем, я не удивлялся. Серьёзная контора, в которой всё на западный манер. Никаких личных отношений, перекуров и посиделок. На работе только работа, и это понятно. Павелецкий, хоть и ворюга, обокравший добрую треть страны, дармоедов при себе не держал и расхлябанности не терпел, особенно там, куда он вкладывал деньги.
Лифт доставил нас с Мишей на четвёртый этаж, и меня вкатили в рабочий кабинет местного начальника, на двери которого висела табличка, извещающая, что здесь заседает руководитель проекта Румянцев К.В. Коротко и лаконично. В приёмной никого, а в кабинете всё строго и функционально: отделанные под красное дерево стены, большое окно, на стене плоский сорокадюймовый экран. Напротив – дубовый стол, пара кожаных кресел и в одном из них полный лысоватый мужик, по виду мой ровесник, в шерстяном свитере и потёртых брюках. С виду типичный тюфяк, удел которого – быть на побегушках у тех, кто сильнее характером. Но первое впечатление бывает обманчиво, это общеизвестный факт. Поймав взгляд Румянцева, я пришёл к выводу, что передо мной волевой, упрямый и жёсткий человек – руководитель и лидер.
– Добрый день, Вадим Андреевич, – поприветствовал он мою скромную персону и представился: – Меня зовут Константин Викторович. Кто вы, мне известно, Иван Иваныч о вас хорошо отзывался, а на основе вашего досье можно не один боевик или хороший детектив написать. Впечатляет. Кавказ. Таджикистан. Работа в аналитическом отделе ФСБ, а затем эта глупая авария, после которой вы не сломались.
«А Лавров-то – подлец, – мельком скользнула в голове мысль. – Даже досье на меня имеет и предоставил его частному лицу. Впрочем, по сегодняшним временам, когда покупается и продается всё, включая государственные тайны, это обычное дело. А он отставник, который хочет хорошо есть и иметь в кармане разноцветные бумажки с портретами иностранных президентов. Ладно, переходим к разговору, надо же узнать, что здесь происходит, и лучше сделать это раньше, чем позже».
– Рад знакомству, – рассматривая Румянцева, произнёс я и, отдавая инициативу учёному, замолчал.
Руководитель проекта цыкнул зубом, смерил меня долгим оценивающим взглядом и спросил:
– Иван Иваныч объяснял, чем занимается наш исследовательский центр и ради чего вас пригласили?
– В самых общих чертах. Никакой конкретики, и я рассчитываю, что разъяснения получу здесь и сейчас.