Чем дольше я стояла на месте, прижимаясь к скале, тем больше дрожали колени и сбивалось дыхание.
«А если вдруг сорвусь и разобьюсь о скалы внизу, то сможет душа вернуться обратно?» — задумалась я, чувствуя, как под исцарапанной камнями ступней осыпается кромка.
Но тут сильная рука ведьмака подтянула меня за ворот рубахи. И я даже ойкнуть не успела, как оказалась наверху. Уняла дрожь, отряхнула рубаху и встала рядом с ведьмаком, уже закружившим горячий вихрь вокруг нас.
Пока одежда сохла, я огляделась по сторонам. Почти к самому краю обрыва подступал густой лес, совсем не похожий на Древолесье — опущенные вниз ветки, напоминающие еловые лапы, но гораздо более пушитые. Так и хотелось их потрогать, прижаться щекой. Только пока я остерегалась близко общаться со всеми незнакомыми растениями.
А с другой стороны открывался головокружительный вид. Тут и там из моря поднимались острые скалы, покрытые сочной зеленью, а само море казалось огромным, просто бесконечным.
— Самый край княжьих угодий, — ведьмак слегка топнул ногой по краю скалы. — Мы боком от Древолесья прошли, он здесь нас искать не додумается. А мы с тыла зайдем. В этих местах своя подмога есть…
— А что водовик говорил про князя? — вспомнила я. — Вроде как у него есть то, что поможет мне вернуться? Ну, прореху сделать, как вы ее называете…
— Говорят, было огниво, что прорехи могло делать. Ярмила тоже умела прорехи отворять, только заговорами. Но там надобно было весь путь самому назубок выучить, чтоб не промахнуться невзначай, — неожиданно терпеливо разъяснил ведьмак. — А огниво сразу в нужное место выводило. Лишь запалишь костер, прыгнешь через него — и тут как тут.
— Да уж, знаю, напрыгалась, — мрачно вздохнула я. — И огниво это у князя?
— Откуда мне знать? — нахмурился ведьмак. — Водовик всякого набулькал, а ты уже и поверила…
И только я хотела на этот счет ответить, что сам он вообще ничего толком не рассказывает, как за спиной послышалось глухое рычание.
Обернувшись, я увидела, как на нас надвигается косматая тень в два человеческих роста…
Глава 11. Берендей
Онемев от страха, я замерла, глядя, как приближается огромный медведь. Он шел на задних лапах уверенно, словно постоянно так ходит.
Медведь шел на нас. Его морда не выражала решительно ничего — ни агрессии, ни испуга, абсолютно ни-че-го. Он просто рычал и смотрел. Сразу вспомнилось, как читала о том, что у медведей очень слабая мимика, поэтому их действия почти невозможно предугадать.
«Ну замечательно, столько пережить и быть съеденной медведем…» — пронеслась мысль, в то время как Драгомир, решительно заслонив меня плечом, встал как вкопанный перед зверем.
Его поведение тоже было непонятным — ни вихрей, ни пламени. А ведь все это вполне может отпугнуть даже такого большого хищника! Но нет, ведьмак просто сложил руки на груди и наблюдал, как медведь подходит все ближе.
«Двоих ему за один раз не съесть, — с надеждой размышляла я, выглядывая из-за широкой спины ведьмака. — Может, успею прыгнуть в море и уплыть…»
Остановившись всего в паре шагов от нас, медведь снова рыкнул, сверкнув глазами. От ужаса внутри защемило так, что я даже дышать забыла.
И тут ведьмак неожиданно протянул руки вперед, к медведю! Да и еще и так приветственно, будто обнимать собирался!
— Обернись да слово молви! — потребовал Драгомир.
После этого началось вообще непонятное — медведь будто ссутулился, начал таять, а потом крутанулся на месте… и перед нами появился огромный мужик. Пониже медведя, но все-таки крупнее даже рослого ведьмака.
Мужик смотрел на нас, посмеиваясь сквозь густую черную бороду. Одернув рубаху и так же невесть откуда появившиеся штаны, он приобнял ведьмака и заглянул за его спину — прямо на меня посмотрел, отчего душа в пятки ушла.
Не видела в нем уже ни угрозы, ни злости, но шла от него такая мощь, что не по себе становилось.