Он лишь хмыкнул, повёл косматой бровью и, небрежно поклонившись, ушёл, оставив меня без ответов. Но я была бы не я, если бы не настояла на своём.
Тогда я попросила Гастона найти пару дубов или ольху и людей, чтобы срубили их. Заготавливать дрова было уже поздновато, но зима только началась, а я не собиралась мёрзнуть или задыхаться от смолистого дыма. Гастон кажется мою затею оценил, и как только наступила короткая оттепель, взял лесорубов и отправился в ближайший лес. Хотя ему не бывать здесь хозяином, люди его любили и без вопросов выполняли всё, что он попросит.
Как выяснилось и ольха и дубы росли тут в изобилии, но по какой-то причине в этих местах они не были популярны. За долгие десятилетия дубы сильно выросли, понятно, что такие крупные деревья быстро не срубить, особенно по холоду. Поэтому Гастон выбрал более тонкую ольху и уже через пару дней привез в замок полную подводу. Он щедро доплатил лесорубам за их труд из своего кармана. А когда дрова накололи, сам принёс немного мне в комнату.
– Спасибо огромное! – я расплылась в улыбке. – Вы просто спасли меня! Я выросла в других местах, у нас хвоей вообще не топили и мне очень трудно привыкать к другим порядкам.
– На самом деле вы правы. В своих странствиях я тоже наблюдаю, что люди топят в основном тем, что растёт рядом. Однако же если есть выбор, то его стоит сделать в свою пользу. Ольха не чадит и не смолиста, поэтому вам будет приятно топить ею. А насчёт дубов я поговорю с дядюшкой, и в следующем году сам проконтролирую, чтобы их нарубили. Уверен, дядя оценит такой комфорт.
Он был прав и я не знала, что ещё сказать, только стояла и глупо улыбалась. Как же всё-таки жаль, что он бастард! Но не хочу о грустном…
Королевское приглашение
Следующие два года пролетели бы незаметно, если бы мой подрастающий жених не начал проявлять ко мне внимание. Он дёргал меня за волосы, задирал юбки, подсматривал, когда я мылась или переодевалась и даже пару раз стащил бельё, пока я купалась в реке летом. Я жаловалась свёкру, но всё безрезультатно, казалось, он поощряет проделки своего сына. Зато Гастон меня защищал и проводил с Руфусом важные беседы. Это очень выручало, так что моя благодарность племяннику графа росла с каждым годом.
На зимовку Гастон не приехал и не прислал никаких писем. Я решила, что он просто решил остаться в другом месте или задержался в рейсе. Он служил помощником капитана на торговом судне, иногда бури или другие проблемы могли сбивать их график. Видимо, так и случилось в этот раз. Свёкр решил, что Гастон погиб. Уж не знаю, откуда у него такие мысли, я об этом даже думать не хотела.
Этой зимой граф Себастьян сильно болел, дольше месяца у него не проходил свистящий кашель. От моих отваров он сперва отказывался, но когда ночью едва не задохнулся от кашля, велел меня разбудить и срочно сделать ему отвар. Кривился правда, горькая всё же штука, зато эффективная. Буквально через неделю у него всё прошло.
В конце мая он снова подхватил простуду. По правде мы все болели, несколько слуг в том числе, а один даже умер. Впечатлившись, граф вызвал к себе капеллана, чтобы тот причастил его на случай внезапной смерти. Мои отвары на сей раз даже мне не особо помогали, сильная хворь попалась. В итоге обошлось, правда с тех пор Руфус был бледнее обычного, и под глазами пролегли тени. Но к лету он оправился и, казалось, даже обрел больше энергии, чтобы доставать меня. Правда тени под глазами полностью не исчезли.
В сентябре мне исполнилось 15. Я заметно вытянулась и теперь была выше Руфуса почти на голову. Моё тело изменилось, округлилось в положенных местах, и уже несколько месяцев приходили регулы, а это означало, что мне можно было становиться матерью. Перспектива страшила. Я ненавидела своего мальчика-жениха и с опаской представляла, как поведёт себя граф, когда я стану им семьёй. Останется ли он ко мне так же терпим или станет строже? Смягчит ли его появление наследника? При условии, что мой мальчик-муж вообще будет знать, что делать.
В октябре граф объявил, что мы едем ко двору.
– Ваша светлость, а по какому поводу, позвольте узнать? – при слугах граф требовал, чтобы я обращалась к нему по статусу.
– Король устраивает рождественский бал в честь праздника и чтобы поддержать королеву. Она снова беременна, однако первый раз был выкидыш. Но его величества полны оптимизма.
– Тогда нам нужны придворные наряды.
– Полагаете, мой праздничный костюм не подойдёт?
– Боюсь, он может оказаться слишком прост. А у меня и вовсе праздничного платья нет. Что же до Руфуса, он ведь с нами едет, я полагаю?
– Безусловно, я должен представить королю своего наследника и получить его согласие на ваш брак. Без одобрения короля сыграть свадьбу в следующем году мы не сможем.
– Вот как. Что ж, тогда ему тоже необходим соответствующий наряд.
– Вы ведь умеете шить, дорогая?
– К несчастью только простые одежды, годные для ежедневной носки. Увы, мне неизвестны требования моды при дворе, ваша светлость.
– Что ж, это затруднительно будет. Большие траты на ткани и на пошив, в наших краях нет нужных мастеров.
– Можно взять ткани из моего приданого, – предложила я. – Это вполовину уменьшит траты.
– А ведь прекрасная идея! – тут же загорелся граф.
Позже мы вместе спустились в подвал, открыли сундуки и я едва не лишилась чувств. Оттуда вылетело целое облачко моли.
– Что это?! – возмущенно воскликнул будущий свёкр, громко чихнув.
– Это от сырости, ваше сиятельство, здесь слишком мокро, – сразу нашлась я, указав на влажные стены подвала с небольшим налётом плесени.
– Выходит, ткани испорчены? – он явно был недоволен ситуацией и вины своей не видел. Не стоило помещать сюда сундуки. Если б я знала заранее, какие тут условия…
– Позвольте мне со слугами вытряхнуть их и оценить ущерб. Может всё не так плохо?
– Делайте. Не представляю, как нам теперь ехать в столицу.
Вот же ворчун! А ведь если бы я не сказала про приданое, он бы нашел деньги. Старый скряга.
Позвав свою служанку Дейзи, я велела принести корзины для белья, а потом мы вместе вытащили в них ткани и вынесли на солнце во двор. Рядом с лекарственным садом располагались верёвки для сушки одежды. Там мы развесили ткани и я принялась их тщательно рассматривать.
К моей радости повреждения и правда оказались не смертельными. Если вырезать несколько полос, то остальное можно использовать для шитья. Об этом я поспешила уведомить графа, за что получила удовлетворённую улыбку.
Надеюсь, этого хватит на три наряда.
Я оставила ткани на ярком солнце, чтобы истребить оставшихся там вредителей и их личинки, велела Дейзи тщательно выбить всё. А пока достала из своих запасов засушенные веточки лаванды и листья мяты. Когда ткани просохнут и прогреются, я сложу их, переложив этими веточками и даже если какая-то тварь останется, этих ароматов она точно не вынесет.