Свадьба
Уже неделя прошла с нашего возвращения. В деревне умерло трое, граф с Руфусом пока держались. Один бубон у мальчишки в паху прорвал. Я как могла осторожно вымыла рану и приложила лепешку из трав. Заметила, что после прорыва Руфусу стало легче, он перестал кричать и даже заснул на несколько часов. Сбегав на кухню, я нашла самый маленький нож, какой только имелся, послала служанку к кузнецу, чтобы заточил его так остро, как вообще сумеет, затем опустила в кипяток.
– Гастон, мы будем вскрывать бубоны.
– Что? Нет, Блэр! Вы с ума сошли, это опасно! Мы пока не заразились только потому, что не трогали гной.
– Я трогала. Я буду всё делать, а вы просто будете держать их, чтобы не сопротивлялись.
– Это ошибка. Блэр, послушайте…
– Гастон, я понимаю ваши страхи, но поверьте, я знаю, что делаю. Это поможет.
Он насупился и замолчал на время. Я уже решила, что придётся всё делать самой, но друг не бросил меня в беде. Зажав Руфусу руки, он удерживал его, пока я быстро прокалывала нарывы и убирала гной. Мальчишка сопротивлялся и кричал, мы лишь удивлялись откуда у него на это силы. Казалось, он совершенно вымотан болезнью.
После обработки всех ран Руфус уснул, вконец измученный. Я снова прокипятила нож и мы направились в комнату графа.
– Нет! Я не позволю! Нельзя! – развыступался старик, когда узнал, что мы намерены сделать. Никакие увещевания и объяснения на него не действовали. Его тоже пришлось держать, а кричал он погромче своего сынка. Но и бубонов у него было в половину меньше. К сожалению один из бубонов лопнул неудачно, гной попал на лицо Гастона. Тщательно вымыв раны и обтерев сухощавое тело свёкра, я и ему наложила повязки с лепёшками из измельченных отваренных трав, а Гастона заставила тщательно умыться с мылом.
Увы, все эти меры не помогли. Уже к вечеру у него началась лихорадка. Теперь у меня было сразу три больных, а ухаживала за ними я одна. Крестьяне сильнее огня боялись чумы. Они согласились приносить больным отвары и оставлять под дверью. Согласились еще сжигать одежду. Но больше ничего делать не собрались. Больных закрывали в их комнатах или домах, а здоровые уходили в другое жильё. Количество трупов неизменно росло. Если умирали жильцы всего дома, его сжигали вместе с трупами. Я не в силах была сделать больше для помощи простым людям, мне бы самой с ног не валиться от усталости, успевая обмывать и отпаивать этих троих. Пока Гастон помогал, было легче, теперь же Руфус был еще слишком слаб, а граф, хоть и начал вставать с постели, на отрез отказался приближаться и к сыну и к племяннику, пока они болеют.