— Под ним, — кивнул Терри. — Но я хотя бы ещё делаю попытки стукнуть себя пяткой в грудь.
— Смотри ногу не вывихни, — съязвил я, закинув руку ему на плечо, пока мы шли к выходу.
— Да я скорее заработаю себе вывихи, чем позволю ей ставить меня перед фактом только потому, что она просто боится показаться зависимой от меня, — отчеканил Терри.
— Да ты скорее прогнёшься, чем потеряешь её, — заметил Райан, выйдя на тёплый августовский вечер.
Терри встал как вкопанный.
— С чего ты взял, что я потеряю её?!
— Да я просто сказал, О’Нил! Что ты так остро на всё реагируешь?! Ты любишь её и это очевидно. Поэтому сделаешь всё, что она захочет. В том числе станешь ковриком для её дьявольских шпилек, — пояснил свою новую жизненную теорию наш влюблённый Лепрекон.
Терри скептически покосился на меня.
— Тебе тоже кажется, что мы потеряли его?
— Кажется, — улыбнулся я, посмотрев на Райана. Он сиял как натёртый ботинок. — Но я чертовски рад за него.
Райан стукнул наши протянутые кулаки и трусцой побежал к своей тачке.
— Может, если он так счастлив, то нормально воспримет твою любовь к сам знаешь кому? — спросил Терри, проводив его взглядом. Дрейк с Терри постоянно подкалывали меня из-за моей привычки не называть Шейлу по имени во избежание непредвиденных ситуаций.
— А как быть с моим будущим? Я люблю её достаточно сильно, чтобы не потащить за собой и дать ей возможность построить своё счастье не со мной.
— Серьёзно? Что-то ты хреново справляешься, учитывая, что никого к ней не подпускаешь.
— Пока я учусь, во мне ещё живёт надежда, — признался я. — Но через два года магистратура закончится, и я больше не смогу оттягивать неизбежное.
— Не загадывай, — вздохнув, Терри повернулся ко мне и протянул кулак. — Жизнь слишком непредсказуемая, чтобы мы планировали что-то дальше, чем на десять минут.
И то верно.
Глава 2
Шейла
Провела кисточкой по губам и довольно оценила свой мейкап. Два слоя туши, подчеркивающие изгиб моих длинных ресниц и делающие мой серый оттенок глаз более светлым. Немного персиковых румян на яблочках щёк. Прозрачно-розовый блеск на в меру пухлых губах. Ничего лишнего. Я не любила яркий макияж, но стремилась подчеркнуть лучшее в себе. Благодаря ирландскому происхождению природа не обделила меня и веснушками, сосредоточившихся на носу. Мне они казались единственным несовершенством во внешности, поэтому я всегда замазывала их тональником. От родителей мне достались также достаточно тонкие волосы, но зато природный блонд вызывал жгучую зависть у моих подруг. С фигурой тоже повезло, а вот ростом я не удалась. Ну в том смысле, что дышать в подмышки окружающих меня мужчин такое себе удовольствие.
Свои знания об уходе я с детства черпала из модных журналов, а не из рассказов матери, с которой у меня не сложилось доверительных отношений. Даже не знаю, как назвать то, что в итоге сложилось. Райан говорил, что мы похожи на соседей, притом малознакомых. Пожалуй, соглашусь. Тем не менее мама, жена мэра небольшого города и участница различных закрытых элитных обществ, неоднократно напоминала мне о важности всегда быть во всеоружии. То есть выйти на улицу со следами отпечатавшейся подушки на лице и растрепанными волосами в моём мире означает вселенскую катастрофу. Однако мне нравилось ухаживать за собой, следить за трендами, баловать себя. Я же девушка, ради всего святого. У нас в крови иметь стопятьсот баночек на полочке в ванной, триста платьев и целую секцию для туфель в гардеробной.
Готовясь к поездке в Европу меня охватило жгучее желание перемен. Помимо еженедельного «техобслуживания» моей внешности, куда входит маник, педик, спа, массаж и косметолог, сегодня утром я решилась состричь волосы и теперь была обладательницей стильного каре. Прямо не терпелось увидеть выражение лица Серхио. Он любил накручивать мои волосы себе на палец, когда разговаривал со мной. Или флиртовал.
Ещё раз оценив свой внешний вид со всех сторон и убедившись, что всё идеально, я наконец вышла из своей спальни, цокая по полу шпильками Джимми Чу. Проходя мимо фамильных портретов, которые заменили после пьяной выходки моего старшего брата, когда он разгромил практически весь дом, чувствовала себя почти королевой. Мне нравилось, что я теперь единственная жительница в этом крыле, поскольку родительская спальня находилось в противоположном, а Райан с недавних пор жил исключительно в своём пентхаусе. Так я могла вообразить, что этот дом целиком и полностью мой. Не то чтобы мне чего-то не хватало, но я любила роскошь. Как и свободу жить и действовать согласно зову сердца или своим желаниям, чего как раз и была лишена.