— Очень, дедушка. Но больше всего из-за папы. Как ты думаешь, дуче даст ему медаль? В газетах его называют героем.
Паоло сел:
— Кто знает, что сделает дуче? Я думаю, что большую часть времени дуче вообще не знает, что он собирается делать.
Нанда села рядом с отцом. Вдруг ей стало не по себе.
— Ты думаешь, что с Фаусто что-то случилось? — спросила она.
— Почему с ним должно что-то случиться?
— Просто минуту назад ты удивился тому, что он возвращается домой…
Отец улыбнулся.
— Ты меня знаешь, — сказал он. — Когда слышу хорошие новости, я всегда становлюсь подозрительным. А когда я узнаю плохие, я чувствую что-то вроде облегчения. Я по натуре пессимист.
После обеда Энрико извинился и ушел к себе наверх готовить уроки. Оставшись наедине с дочерью, Паоло сказал:
— Мне не хотелось говорить при Энрико, но, я думаю, тебе надо знать о том, что я услышал сегодня утром.
— Что?
— Высокопоставленный член правительства покупал сегодня в магазине кое-какие украшения для любовницы — я продал ему изящную брошь, — и он спросил меня, есть ли новости от Фаусто. Я сказал, что ничего не было, и тогда он мне сообщил, что Фаусто вышел из фашистской партии.
Нанда была ошеломлена:
— Зачем он это сделал?
— Я не знаю, но до меня доходили слухи, что многие фашисты выходят из партии, так как не могут вынести того, что происходит в Эфиопии. Конечно, все, что мы слышим здесь, в Риме, это — пропаганда. Но люди говорят, что там просто кровавая бойня. В любом случае, если Фаусто действительно вышел из партии, это объясняет его возвращение домой. Они слишком хорошо его знают, а поэтому постараются расправиться с ним.
Нанда вспомнила рвение, с которым ее муж раньше относился к фашистским делам, и сказала:
— Не верю я, что он вышел из партии.
Отец пожал плечами:
— Мы не знаем того, что он видел. Во всяком случае, если он действительно вышел, нам всем может не поздоровиться.
Они переглянулись. Нанда знала, что именно он имел в виду.
Пять дней спустя Энрико вел футбольный мяч по полю и затем ударом ноги передал его игроку своей команды, Тино Торелли. Стоял ясный безоблачный день, и схватки вокруг мяча происходили на одном из трех футбольных полей школы, в пригороде Рима, где учился Энрико. Его команда «Синие» отставала в счете на два меча. Теперь Тино передал мяч обратно Энрико, и тот повел мяч к воротам. Он сильно ударил. Мяч полетел в ворота, но вратарь сумел поймать его и выбросил правому полузащитнику, который и повел его к воротам «Синих».
— Эй, жиденок, — крикнул расплывшийся в улыбке вратарь, — неплохой удар для кайка.
Энрико не поверил своим ушам.
Несколько дней спустя он вошел в спальню своей бабушки на втором этаже палаццо дель Аква. Энрико любил эту комнату. В ней царила неподвластная времени элегантность, которая создавала комфорт и ощущение прекрасного. Княгиня Сильвия улыбнулась своему внуку, когда он подошел к ее кровати в стиле барокко. Старой женщине, вынужденной большую часть времени проводить в постели, любое посещение доставляло удовольствие. Но приход ее обожаемого Энрико доставлял ей особенное удовольствие.
— Как вы себя чувствуете, бабушка? — спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
— Теперь, когда ты пришел, дорогой мальчик, гораздо лучше. — Она улыбнулась и положила руку на его щеку.
С возрастом она усохла, и поэтому ее кожа приобрела какую-то прозрачность. Энрико никогда не уставал любоваться ею. Для него бабушка была самой красивой старушкой из тех, кого он когда-либо знал.
— А как у тебя дела в школе? — спросила она.
— О, отлично, — солгал он, придвигая стул и садясь рядом с кроватью.
— Ты, наверное, рад, что отец возвращается домой.
— Да, очень.
— Теперь признайся: ты еще не влюблен?
Он опешил:
— Нет еще. Да у меня и времени на девчонок нет.
Она улыбнулась:
— А, ты все равно влюбишься. Ах, как девочки будут тебя любить!
— Вы так думаете?
— Поверь старой женщине, которая была знатоком красивых мужчин: девочки будут тебя любить. Энрико, мой дорогой малыш, какие чудесные вещи тебя ожидают! Точно такие же чудесные вещи я могу вспомнить, оглядываясь назад. Взять, к примеру, тебя и меня. Ты и я находимся на противоположных концах жизненного пути. Я полагаю, если бы я была хорошей бабушкой, я бы дала тебе массу советов на все случаи жизни. Но это тебе ничего не принесет, кроме скуки. Чудо жизни состоит в том, что каждый должен научиться всему сам. Только это делает ее интересной. Ты так не думаешь?