— Шанель!? Она — моя богиня. Я не иду ни в какое сравнение с Шанель.
— Не надо себя недооценивать. Нет, оно абсолютно сногсшибательно. Я пойду в нем на церемонию вручения наград Академии.
Габриэлла с удивлением посмотрела на нее.
— Присуждение наград Академии? — повторила она тихо.
— А почему бы и нет? Я бы не смогла найти лучшего платья.
— Вы шутите…
— Габриэлла, дорогая, я шучу, когда говорю о своей карьере, но сейчас я совершенно серьезна. Единственная проблема состоит в том, что я смогу его надеть только в апреле. Но мы можем придумать вот что: сделай мне что-нибудь еще. Да, пожалуй, весь гардероб. А теперь помоги мне его снять.
Габриэлле казалось, что она в чудесном сне. Помогая Эрике снять платье, она едва слышала, что звезда заказывала ей: пляжный наряд для домика на пляже в Малибу, три костюма, два платья для коктейлей, еще одно свободное вечернее платье…
— Эрика Штерн — это произведение искусства, — сказала она, снова разглядывая свое отражение, на этот раз стоя в бюстгальтере и трусиках. — Ей нужен художник, который бы ее одевал, а вокруг их чертовски мало. Жак Дельмас хорошо шьет костюмы для фильмов, но у него нет настоящего шика, настоящего стиля. А у тебя есть стиль, к тому же ты молода, тебя никто не знает, и ты ни на кого не похожа. Ты меня оденешь, а я сделаю тебя самым притягательным молодым дизайнером Америки. Разве тебе не хочется этого, дорогая?
— Ваша фигура — это мечта любого модельера, Эрика.
— Ты хоть понимаешь, что половина мужчин мира отдаст все, чтобы только увидеть то, что ты видишь сейчас?
Она на секунду нежно сжала свои груди. Затем повернулась и посмотрела на Габриэллу.
— Знаешь ли, у меня был муж. В Будапеште, до того, как твой дядя Моррис меня открыл. Насколько я знаю, он и сейчас там. Он — зубной врач. Бывало, он умолял меня позволить ему заняться со мной любовью, а мне доставляло огромное удовольствие ему отказывать.
Она пересекла комнату, подошла к Габриэлле и взяла ее за руки. Улыбаясь, она прошептала:
— Тебе я никогда не скажу «нет», дорогая. А ты мне сказала бы «нет»?
Габриэлла дрожала.
— Вы… меня пугаете, — прошептала она.
— Но ведь бояться-то нечего. Будет так прекрасно, ты и я вместе, бок о бок, пока я целую твои молодые прелести… Сюда, положи руку мне на грудь… вот так…
Габриэлла почувствовала теплую мягкую кожу.
— Пожалуйста, не делайте этого, Эрика… пожалуйста…
Эрика слегка нахмурилась, но отпустила ее.
— Я не должна тебя торопить, моя милочка, — сказала она. — Но в свое время ты узнаешь, что нет ничего более прекрасного, чем любовь двух женщин. А теперь беги домой. И еще, дорогая, — ее тон внезапно стал холодным, — ни слова об этом твоим дяде и тете. Вот так, если ты еще хочешь шить для меня.
Она зажгла сигарету, как только смущенная девушка вылетела из комнаты. Все это было странно, но единственное, о чем могла думать Габриэлла, был ее дедушка Виктор. Как бы он ужаснулся, если бы присутствовал при том, что случилось.
Когда она добралась домой, ее тетя Барбара сообщила волнующую новость:
— Ну-ка, угадай, Габриэлла, что я тебе скажу! Тебе звонил Ник!
— Ник?
— Да, около часа тому назад. Он в городе и хочет пригласить тебя на обед. Конечно, я ему сказала, что не знаю о твоих планах на вечер…
— О, тетя Барбара! — закричала она, взбегая по ступенькам. — Я не хочу добиваться Ника нечестными путями.
— Ты должна ему позвонить! Я оставила его номер возле телефона.
— Спасибо! О Боже, Ник!
Поскольку дети Дэвидов жили в колледже, Габриэлла одна занимала детскую половину дома. Она сбежала по лестнице из верхней гостиной, влетела в спальню и плюхнулась на кровать. Найдя номер, она быстро его набрала.
— Отель «Беверли-хиллз», — ответил женский голос.
«Ну, — подумала она, — он действительно живет с размахом!»
— Младшего лейтенанта Николаса Кемпа, пожалуйста. Я не знаю, в каком номере он живет.
— Одну минуту, пожалуйста. — Ожидание. — Он в бунгало номер три. Я соединяю вас.
— Благодарю вас.
«Еще и бунгало! — подумала она. — И самое дорогое! Он, наверное, выиграл на скачках…»
— Алло!
— Ник, это Габриэлла! Что ты делаешь в городе?
«Не выдавай своего нетерпения, идиотка!» — одернула она себя.
— У меня оставался неиспользованный отпуск, и я подумал, что могу взять недельку. А как ты поживаешь?