— Оскорбление августейшей персоны и богохульство, — классифицировал я. — Карается смертью и смертью.
— А Венец мы поднимем с трупа, — согласился Кевин.
— А если не дропнется? — спросил Федор.
— Обязательно дропнется — сказал Кевин. — У него в характеристиках прописано.
— Ну ладно Василий, — сказал Федор. — Он в принципе такой, с него взятки гладки. Но ты-то зачем поддался пагубному и тлетворному влиянию? Я ожидал, что у тебя, как у императора, должно быть больше ответственности….
— Да это вообще была его инициатива, — сказал я. — И трактир тоже он купил.
— Так что там за история с апокалипсисом? — заинтересовался ответственный бог-император. — Нам обязательно в это вписываться?
— Так вы уже вписались, — обнадежил его Федор. — Вы — два его вестника.
— А ты?
— А я — третий.
— А сколько их всего должно быть?
— Прямо по классике, четыре.
— Но мы больше никого не приглашали, — резонно заметил Кевин и посмотрел на меня. — Ты приглашал кого-нибудь?
— Нет, — сказал я. — Но есть один тип, который может заявится без приглашения. Я тебе о нем напоминал.
— А, точно, — сказал Кевин. — Но пока нас только трое, никому тут ничего не грозит.
— Кроме интоксикации, — заметил Федор. — Как вы вообще можете столько пить?
— Пить меньше не имеет смысла, — объяснил Кевин и разлил бренди по бокалам. — Будешь?
— Нет, — сказал Федор. — И вам не советую. Хотя вам уже поздно ен советовать, да?
— Истинно так, — сказал Кевин. — За здоровье ректора!
Мы выпили.
Ректор закатил глаза к потолку.
— Вас вообще не волнует, что тут вот-вот начнется очередная фигня? — вопросил он.
— Такова уж жизнь в Системе, — сказал я. — Тут вечно какая-нибудь фигня начинается. Но по сравнению с той фигней, с которой нам уже приходилось и придется иметь дело, это фигня — настоящая фигня, особого отношения не требующая. Что мы, мало всякой фигни пережили, что ли?
— Откуда вообще известно об апокалипсисе? — поинтересовался Кевин.
— Из пророчества, — сказал Федор. — Четыре пешехо… тьфу, путника апокалипсиса сойдутся в этом городе, и на него прольется огненный дождь.
— Прямо, как она говорила, — заметил я.
— Кто? — спросил Кевин.
— Та журналистка.
— Подожди, так ты тоже ее видел? А я думал, мне мерещится…
— Легендарный бессмертный бог-император, — простонал Федор. — Протрезвейте уже, а? Есть же средства… Хотите, я вам помогу…
— Я не хочу, — сказал Кевин. — Мне пока комфортно.
— А я и так трезв, — сказал я. — Кстати, а почему вас двое? Ты зачем со своим дублем сюда заявился? Он кремниевый или из органики?
— Нет у меня никакого дубля, — отрезал Федор. — Я один, а у тебя просто двоится в залитых алкоголем глазах.
— Ничего у меня не двоится, — сказал я. — Я тебя разыграл.
— Ты уверен?
— Почти.
— Как давно было сделано пророчество? — осведомился Кевин.
— Неделю назад где-то.
— Ну фигня же, — сказал я. — В Системе нет никаких инструментов, позволяющих предсказывать будущее. Это шарлатанство еще похлеще того маго-карго-культа, которому ты посвятил свою жизнь.
— Карго-культ, значит? — уточнил Федор. — Это мне кто говорит? Нобелевский лауреат в области физики или существо с божественными абилками? Кевин, хоть ты ему скажи.
— Есть многое на свете, друг мой Сумкин, что и не снилось нашим физрукам, — задумчиво сказал Кевин. — Пророчества, несомненно, существуют, в том числе и истинные, но природа их туманна. Однако, я не думаю, что мы имеем дело именно с таким. Даже если мы будем исходить из того, что речь в пророчестве идет действительно о нас, а не о каких-то других четырех путниках, то я не вижу способа предугадать наше появление в этом городе.
— Вот, — сказал я.
— Однако, это не означает, что такого способа не существует вовсе, — сказал бог-император. — Впрочем, мне уже доводилось иметь дело с пророчествами, и некоторые касались меня лично, и, должен отметить, не все они сработали так, как надо. Пророчество — это еще не предопределенность.
— Чот скучновато становится, — сказал я.
Кевин понял намек и снова набулькал. Мы выпили, Федор застонал.
— Вопрос в следующем, — сказал Кевин. — Являемся ли мы инициаторами апокалипсиса или только его вестниками? Я имею в виду, начнется ли он из-за наших действий или же нам просто достаточно собраться тут вместе, чтобы все завертелось.
— Такой информацией я не обладаю, — сказал Федор.