В августе 1971 года в городе Новочеркасске находился писатель Александр Солженицын. К тому времени он уже успел изрядно потрепать нервы советским властям, и те решили его попросту убрать. Во всяком случае, так об этом говорит участник тех событий бывший майор из ростовского управления КГБ Борис Иванов. Именно ему было поручено в дни, когда в Новочеркасске гостил Солженицын, оказать содействие офицеру КГБ из Москвы, который прибыл в тот же город для выполнения особо секретного задания. Что это за задание, Иванов, естественно, тогда еще не знал.
Восьмого августа гость из Москвы (офицер) прибыл в Новочеркасск и поселился в номере «люкс» гостиницы «Московская». В тот же день они с Ивановым спустились в ресторан поужинать, и тут Иванов обратил внимание на ничем не примечательного молодого человека, плотного, невысокого роста, с короткой стрижкой. Московский гость переглянулся с ним, хотя и ничем не выдал, что тот ему знаком.
Девятого августа «наружка» (служба наружного наблюдения) несколько часов «пасла» Солженицына по всему городу. Когда писатель со своим другом оказались на центральной улице города, по их «следам» уже пошли гость из Москвы, незнакомец из ресторана и Иванов. Вскоре вся компания вошла в продуктовый магазин, где Солженицын встал в очередь в кондитерском отделе. Следом за ним в очередь встал и незнакомец из гостиницы. Находясь в непосредственной близости от Солженинына, прикрываемый от людей офицером, он в течение нескольких секунд манипулировал руками. Как заметил Иванов, в руках у него был какой-то предмет. Постояв несколько мгновений возле писателя, незнакомец отошел от него и уже на улице произнес: «Все, теперь он долго не протянет».
Однако то ли манипулятор оказался дилетантом, то ли вмешался счастливый случай, но Солженицын иыжил. В тот же день к вечеру, почувствовав недомогание, он собрал вещи и срочно выехал в Москву. Там ему стало еще хуже, и он около двух месяцев провалялся в постели, мучаясь страшными болями. Врач Н. Жуков, лечивший его, определил заболевание как ожог второй степени. Однако это, судя по всему, было отравление ядом рицином, который содержится в клевещине (турецкая конопля). Через семь лет после этого случая рицином будет убит в Лондоне болгарский диссидент Георгий Марков.
Генерал КГБ Олег Калугин вспоминает: «Где-то в начале 78-го года на Лубянке в кабинете председателя КГБ Андропова состоялось деловое совещание в очень узком составе, на котором присутствовал помимо Андропова бывший тогда начальником разведки КГБ Крючков (он же заместитель председателя КГБ), первый заместитель Крючкова — вице-адмирал Усатов и Калугин Олег Данилович — начальник внешней контрразведки. Обсуждались различные вопросы текущего характера, и по ходу этого обсуждения было сообщено Крючковым, что он получил просьбу министра внутренних дел Болгарии Стоянова оказать болгарским друзьям помощь в физическом устранении болгарского диссидента Георгия Маркова, который в свое время был вхож в семью Тодора Живкова, пользовался там доверием, а потом на почве, очевидно, политических разногласий ушел на Запад и стал работать на Би-би-си.
Когда Крючков сообщил об этой просьбе Стоянова, Андропов воспринял ее весьма своеобразно: он встал, молчаливо прошелся по кабинету и потом сказал совершенно жестко и однозначно: «Я против политических убийств! Я против того, чтобы мы влезали в дела, которые потом не могут быть прощены, я против!»
И тогда товарищ Крючков сказал просительным тоном: «Ну, Юрий Владимирович, вы поймите, как мы, как товарищ Стоянов будем отвечать товарищу Живкову, ведь выглядит дело так, как будто органы госбезопасности Советского Союза либо не доверяют товарищу Стоянову, либо их отношение к товарищу Живкову стало более прохладным, они не смогут понять нашего отрицательного ответа». Вот после такого аргумента председатель, еще раз задумавшись, сказал: «Хорошо, тогда так — никакого личного участия, окажите техническое содействие, пошлите инструкторов, дайте все необходимые средства, оружие, яды, если необходимо, пусть болгары все делают сами».
Ну, я, как начальник Управления, присутствовавший при этом, разумеется, внимал словам руководителя и после окончания совещания направился в нашу штабквартиру в Ясенево, оттуда вызвал руководителя службы безопасности, тогда полковника Сергея Михайловича Голубева, и дал ему поручение связаться с руководством Управления. Так у нас называлось оперативно-техническое управление КГБ, в рамках которого действовала давно уже, многие десятилетия, специальная лаборатория номер 12, занимающаяся изготовлением различных спецсредств для физического устранения людей, для нанесения ущерба их здоровью, в том числе и с летальным исходом…