Обратную дорогу к кургану удалось найти не сразу. Его вчерашние следы были едва видны на песке, он пару раз их терял и снова возвращался назад, пытаясь вспомнить прежний путь. Наконец вдалеке показался знакомый каменистый холм, и Абай ускорил шаг.
С помощью старого огнива удалось поджечь несколько факелов, пропитанных бараньим жиром, предусмотрительно взятых в дорогу и развесить их в старых, но еще крепких держателях на стенах гробницы. Уборка могильника заняла немного времени, выносить старые тухлые кости приходилось вручную, а затем долго собирать хворост в колючих кустарниках, выискивая сухие и ломкие ветки.
Напоследок он за ноги вытащил наружу сначала одну, а потом и другую тварь, удивляясь их легкому весу. При ярком дневном свете удалось лучше разглядеть тела существ. Сухие и жилистые с выпирающими острыми позвонками, не по-человечески распахнутыми ртами, скорее пастями, они уже мало походили на людей. Короткие и толстые когти на пятипалых ладонях выглядели опасно.
У первого гуля, убитого хлыстом, от сильного удара выпал глаз и теперь висел на белесой ниточке нерва. У второго же голова свободно болталась на перерубленной обоюдоострым кинжалом шее.
Ее он легко отрезал первой, круговым движением лезвия, бросив голову в старый кожаный мешок, а тело в центр большой кучи хвороста. С крупной особью пришлось провозиться дольше, толстые шейные позвонки все не хотели поддаваться кинжалу, ему пришлось подобрать в округе большой и тяжелый камень и сначала переломить им длинную шею чудовища, потом дело пошло легче.
Когда и вторая голова оказалась в мешке, а тело брошено к остальным костякам, Абай подпалил последний факел, щедро полил взятым с собой старым льняным маслом образовавшуюся кучу из веток, старых и свежих костей и бросил факел в центр. Полыхнуло знатно, столб оранжевого пламени загудел и взвился на высоту в два человеческих роста, затрещали мгновенно вспыхнувшие ветки, в лицо пахнуло запахом горелого мяса, а тела гулей окутало невиданное им ни разу бело-голубое пламя.
Внезапно висевший спокойно на шее молодого человека бронзовый оберег весь задрожал и раскалился, обжигая грудь в районе сердца, в ушах зазвенело, а сам юноша ощутил, как все его сухое тело распирает и наполняет необузданная и дикая мощь.
Затрещала по всем швам меховая жилетка, до этого свободно накинутая на его тело, а теперь разрываемая от резко увеличивающихся мышц. Абай только и успел что взмолиться, обращаясь к Небесному владыке, как без чувств рухнул на землю рядом с огромным костром, а в этот момент в чистом небе вспыхнула огромная ветвящаяся молния и донеслись раскаты грома.
Глава 2.
Мужчина открыл глаза и обнаружил себя лежащим под старым ореховым деревом. В звездном небе висела полная луна и ее серебристый свет отражался в водах мелкой речушки скорее даже ручья, протекающего рядом с деревом.
Вокруг насколько простирался взгляд раскинулась ночная ковыльная степь, редко перемежаемая невысокими холмами и кривым кустарником.
Ночь была тихой. Ни стрекотания сверчков, ни криков ночных птиц. Только едва слышное журчание ручья.
Человек пошевелился и застонал о боли, затем с трудом принял сидящую позу, прислонившись к толстому стволу дерева.
Разжав ладонь левой руки, он отпустил рукоять длиной кривой сабли из узорчатой стали и украшенной мелкими полированными гранатами, которую видимо продолжал крепко сжимать, даже находясь без сознания.
Правая рука чуть выше локтя была перевязана на вид дорогим кушаком с серебряной вышивкой.
Некоторое время спустя он встал на ноги и дойдя до ручья вдоволь напился чистой и холодной воды.
"Где же мой конь?" - вспомнил он черного жеребца, на котором покинул поле боя, когда превосходящие силы степного вождя скифов Скунха из соседней страны разбили подчистую его вставший на ночной привал пограничный отряд, а он раненый в руку меткой стрелой неприятеля скрылся в ночной степи.
Осмотрев место рядом с деревом, под которым он спешился и вытащил застрявшую стрелу, к счастью не оказавшейся отравленной, перевязал рану, а затем не успев стреножить коня потерял сознание, он обнаружил следы конских копыт, которые уходили вниз по течению ручья.