Меченый слегка опешил, отстранившись.
— Я не утверждал!
— Тебе и не положено утверждать. — Кивнул Сёма, отмечая, как резкий выпад заставил собеседника уйти в отрицание. — По логике твоей системы, даже поломавшейся и порядком заглючившей, ты можешь только кивать или моргать. Но опять же, если только шея затекла или солнце в глаза. И больше ни-ни. А мы вроде как должны читать все эти случайные жесты и интерпретировать на свой лад.
Меч хмыкнул, раскусив пристальный, изучающий взгляд блондина.
— Сёма, не говори больше, чем могут услышать твои же тела. Все тела. Ты ещё не целостен, чтобы слышать всего себя. Поверь мне, звон идёт такой, что глушишь всё вокруг.
— Вот с такими заморочками — «не говори», «не делай», «не лезь», большая часть мира в апатии и прозябает. А одиноких потом как орешки щёлкают. Приходи потом странники и бери мир голыми руками. Своих защитников не взращиваем, всё больше стращаем.
— Сёма, не волнуйся. Период откровений у тебя ещё впереди. Мне последствий и за снятие одной печати на десять тысяч лет хватило. Потому что решил, что могу дать шанс всем. Мировую лестницу так качнуло, что даже самые падшие, всеми проклятые получили доступ к восхождению. Вроде как честно дать каждому второй шанс, но всплыли и такие, кому этот шанс давать совсем не стоило…
— Но дал же. Знания попали туда, где не могли в принципе существовать. Души получили возможность дальнейшего восхождения.
— И ты туда же. — Меч притворно вздохнул, вовлекаясь в игру Сёмы на угадывание правды и лжи собеседника. — Один баланс шатает, второй лезет туда, где такие ветра, что крылышки ваши слюдяные пообломает.
— У нас стальные.
— Тогда покорёжит… Ну, ничего, я первые три тысячи лет тоже в максималисты метил…
— А вот…
Сёма не успел задать новый вопрос. У веранды появился Скорпион с Андреем Аном на руках. Вихрастый брат сделал пару шагов к веранде и упал в траву. Лёжа на Андрее и тяжёло дыша, захрипел:
— Оте-е-е-ец…
Меченый ухмыльнулся:
— Не вовремя папашку зовёшь. Батяня в Иномирье. Можешь дядю попросить, но переплатишь втридорога… А я всего две цены возьму. Согласен? — И Меченый возник подле Скорпиона.
— Что… ты хочешь? — слабо просипел Сергей.
Сёма собирался рвануть к брату, но тело окаменело. Только лёгкие дышат. Но и сказать ничего нельзя. А так — статуя статуей. Волевой рапорт собеседника. Его воля побольше своей будет. Обездвижил в самое неподходящее время.
— Всё просто. Я помогу тебе с другом… Во всяком случае, он не умрёт… А ты будешь тренировать моего солдата, — ответил Меч.
Скорпион поднял затуманенные дымкой боли отката глаза, непонимающе обронил:
— Солдата?
— Скорее, капитана. Да, ранг капитана, — растягивая слова, поправил Меч.
— Как… долго?
— Ага, знаешь что спросить, — хмыкнул Меч. — Что ж, скажу так — пока не превзойдёт тебя. Ни раньше, ни позже. Идёт?
— Что, до первой крови? Так давай его сюда немедленно.
— Есть силы шутить — лечи своего друга сам. Моё врёмя дорого.
— Так что ты хочешь конкретно?
— Итак, мой человек будет тренироваться и постоянно находиться с тобой до тех пор, пока не превзойдёт тебя. Это моё условие. Взамен я беру заботу о лечении вашего Кота на себя. Мы договорились?
Скорпион слабо оторвал щеку от тела Андрея. Она была частью в крови, частью в сукровице Кота. Обожжённая кожа, волосы и клочки обгорелой одежды друга жутко пахли, дыхание замедлялось.
— Согласен. — Коротко ответил Скорпион, ощущая себя так, словно поставил кровью крест на нерушимом договоре.
— Мой солдат придёт к тебе завтра утром. — Обронил Меченый, и вместе с Андреем они исчезли.
Скорпион уткнулся лицом в траву, ладонями впиваясь в землю. Согласился на договор, но какие он будет иметь последствия? Что придумал Меченый? Ведь придумал что-то наверняка. Он иначе уже и не мог. Не привык делать что-то просто так. И мысли об этом терзали Сергея сильнее усталости и истощения.
Сёма ощутил, что снова может двигаться, и от большого желания к действию рухнул на стол.
Скорпион молча перевернулся на спину. Странное чувство тревоги забралось под кожу и стало тихонько пищать. Маленький беспокойный зверёк заворочался где-то на глубине души.
А к утру писк превратился в крик.
Глава 3 — Тень нерешённости —