«Пусть развивает мысль. Блуждает не в таких уж и потёмках». — Подумал Василий.
— Вот вы малую часть этих знаний приспособили, и на марсианскую программу развития хватило с лихвой.
— «Вы?»
— Ну, «мы», конечно. Я же ещё не привык…
— Как мир идеями переворачивать, так нормально, привык, а как разделять ответственность…
— Зачем его переворачивать? Он и так давно вверх тормашками висит. Его бы ногами на землю, да головой в небо. Не только бы Марс колонизировали, давно бы несколькими планетами владели. По типу нашей Земли.
Василий печально вздохнул:
— Владели уже.
— Как владели? — Опешил Максим Леонидович.
— Схема всегда одна и та же: сначала зависимые колонии, потом независимость, нейтралитет, союзы, несколько миров начинают вражду, подключаются так или иначе все. Война длится до полного уничтожения одной из сторон. И одинокий кораблик с беженцами-колонистами ищет приют в бескрайнем просторе космоса, находит планету, заселяет, порой поддерживая связь через порталы с прошлой родиной, а порой его теряя. И вот он Новый век, Новое время и старые архонты делают всё, чтобы лишить тебя памяти прошлого… Впрочем, ребята уже работают, начали движение. Развивать эту тему не будем, чтобы не лишать систему иллюзии способности к миру.
— Движение? А почему мне не сказали? Я ещё не ваш?
— Ты же «ещё не привык», хоть и начал мыслить иными категориями, сменил критерии, разбил представление о старом мире. Это называется «линька». Шкурку меняешь. Впрочем, это у тебя не впервые. Линял уже. Иначе мы бы с тобой и разговаривать не стали.
— Пусть так. Но я могу создать пару вероятностей. Ребятам будет проще.
— Поможет только в том случае, если всё продумано хотя бы…м-м-м… на уровне полубогов.
— Что мне твои полубоги? Они не Единый, а потому всегда есть место случайностям…
Василий не стал спорить. Не тот предмет, где есть факты или хотя бы детали, за которые можно зацепиться. Буркнул:
— Возможно.
Макс продолжил разговор:
— А ты чем занимаешься?
— Рынком земли.
— О, ну хоть кто-то объяснит мне искусственное завышение цен на неё в десятки, а некоторых районах и в сотни, тысячи раз.
— Ищешь объяснений? Тогда задай себе вопрос почти из изучаемой тобой в данный момент области — почему полтора миллиона учёных было, а полтора миллиона чиновников стало.
Максим хмыкнул.
— Это обратный эволюционный процесс. С коэффициентом полезного действия столоначальников процентов на пять.
— Если не пара, — буркнул Василий.
— А бензиновым вопросом кто-нибудь в структуре занимается? От антимонопольных действий мало толку.
— Макс, здесь может помочь только два действия. Первое несовместимо с жизнью, а второе — национализирование всех ресурсодобывающих и ресурсоперерабатывающих компаний. Из рук кланов перейдёт в общее государственное пользование. Будет с кого спрашивать по существу. Всё прочее — сотрясание воздуха.
— По типу: «олигархами не рождаются — олигархов назначают»?
— Что-то вроде. Вообще единичным людям вредно иметь больше средств, чем может иметь бюджет пары десятков африканских государств.
Макс продолжил мысль:
— Пусть благословляют своими вливаниями создание новых типов структур?
— Аминь.
— Ага, так ты изначально не планировал захват?
— Во-первых, зачем захватывать то, что никто не держит? Надо будет, сами отдадут, когда зады гореть на сковороде начнут. Во-вторых, владение старой системой подразумевает вливание средств в её тлеющее существование, а это недопустимо в ввиду её нежизнеспособности в новых условиях. В-третьих, мы не собираемся устраивать косметический ремонт. Требуется снос старого здания. Точнее, разрушать ни к чему, само упадёт. Просто рядом построим кое-что новое с табличкой: «постулатам вход воспрещён!».
— Вася, да ты романтик. Где-то даже идеалист.
— Не… у нас смежный коллектив.
Работа спорилась.
Трое в тёплых, плотно облегающих меховых костюмах материализовались посреди бескрайней снежной пустыни. Двое мужчин и девушка.
Сёма приготовился к сильным порывам ветра, загодя накинул капюшон, затянул подвязки, оставив лишь узкую полоску для глаз. Но самые южные области планеты встретили теплей, чем предполагал. Ветра не было вовсе, полный штиль, а над головой светило яркое, тёплое солнце, оно отражалась в снегах, и слепило. Специальные солнцезащитные очки, больше похожие на водолазные, пригодились весьма кстати.