У Асалы. Или, вернее, у ее работодателей.
Она предпочитала компанию «Кестрел Интерпланетари», и встретил Асалу в космопорту сам владелец.
— Кима Асала, для меня всегда удовольствие видеть вас, — сказал он с небольшим поклоном. Его усы, как обычно, были мастерски завиты.
— Рада видеть, Тибор, — сказала она. — Спасибо, что позаботился обо всем в такие короткие сроки.
— Для вас — как иначе?
— Надеюсь, служба безопасности не доставила много неприятностей. — Один аспект этой поездки Асала уже ненавидела всей душой, и из-за него требовалось тщательно осмотреть судно перед тем, как ее пустят на борт, плюс несколько технических изменений. Перебор, но, с другой стороны, это правительственный заказ, а люди из правительства чувствуют себя бесполезными, пока не придумают, как все усложнить в два раза.
— Никаких неприятностей, — сказал Тибор. — Они не отличаются чувством юмора, но... что ж, это военные. Без обид, разумеется.
— Я не обижаюсь. — Она кивнула на скоростное судно медного цвета, ожидающее в доке перед ними. — Это мой?
— Это ваш.
Асала улыбнулась. Какая шикарная машина. Весь корабль — крыло в форме слезы: наконечник задуман для того, чтобы прорезать облака, изгиб щедро увенчан коростой ядерных двигателей. Из сердцевины этой слезы торчала пассажирская сфера, устроившаяся в тонком крыле, словно косточка идеального фрукта. В космосе крыло будет разворачиваться, направляя двигатели в нужную сторону, чтобы сфера оставалась неподвижной. Но в космопорте крыло висело вертикально, наконечником в пол, весь полированный корпус поблескивал в свете потолочных ламп. Асала не сомневалась, что Тибор выставил свет перед ее приходом — ради пущего эффекта. Корабль напоминал сережку, кулон, то, что вешаешь на окне, чтобы ловить свет солнца.
— Новый? — спросила Асала.
— Новый, — сказал Тибор, глядя на свой корабль с гордой улыбкой. — «Небесный осколок», шестая модель, только что со стапелей. Я получил на прошлой неделе три — и отдаю вам лучший. Он называется «Альтаир».
Асала искоса взглянула на Тибора.
— И почему же этот лучший?
В его глазах мелькнула искорка.
— Потому что я отдаю его вам. — Асала рассмеялась и он пригласил жестом пройти вперед. — Прошу. Уверен, вы будете очень довольны интерьером.
Они спустились по трапу, затем через шлюз — в сферу. Оглядывая главную палубу, Асала почувствовала, как из шеи уходит часть напряжения. Стиль был узнаваемо хайямским — коричневый, золотой и лазурный цвета, — но в декоре снизили обычный уровень помпезности. На первый план вышла простота — простота и открытость. Современная мебель с изящными изгибами, тяжелые напольные болты хитро спрятаны за волнистыми ножками. Геометрическое искусство, вселяющее умиротворение. Свет слишком яркий, чтобы допустить тайные уголки, но не настолько ослепительный, чтобы напоминать промышленный. Никакого беспорядка, будь то в предметах или в красках, не было ни единой детали без назначения. Пространство со вкусом, пространство что надо. В точности как любила Асала.
Тибор сиял с оправданным самодовольством человека, который знает своего клиента.
— Четыре палубы. Наверху — спальни, здесь — жилое пространство и рабочий центр, ниже — кухня и две комнаты отдыха: одна — для тренировок, одна — для досуга; и потом — техническая палуба, о которой вам переживать не придется.
— А частоты передатчика? — спросила Асала. От всего, что выше тридцати семи, у нее шипело в слуховых имплантатах. — Она…
— Ровно тридцать шесть и два, — сказал Тибор.
Асала с удовлетворением кивнула. Огляделась вокруг и на один миг позволила себе представить, что это самый обычный перелет, что это пространство принадлежит только ей, что все останется так, как ей нравится, что у нее целых три недели, чтобы сидеть в этом космическом люксе и предаваться мыслям. Представила, что…
Со стороны шлюза раздался грохот. Затем приглушенное ругательство, а за ним — снова грохот.
Асала закрыла глаза и сделала вдох. Мечтать не вредно.
На корабль ввалились Нико, втащив за собой абсурдное количество багажа. Их щеки слабо бликовали от пота, а выражение было утомительно энергичным.
— Я опоздали?.. Вау, тут здорово, — сказали они, оглядываясь. Задумались. — Пустовато, но здорово.