— Нет, — с досадой сказали Нико. — У нее все настолько зашифровано, что не получилось распутать. — Они показали на свое железо. — Только не с этим. Дома бы получилось.
Асала побарабанила пальцами по руке и задумалась. Ее напарник нервничали, и раздражали, и наверняка еще мощно облажается во время миссии. Но на взлом файлов генерала — даже неудачный — требуется смелость, а их доводы демонстрировали политическую смекалку — если и не мудрость, как ею распорядиться.
— Это одновременно и довольно умно, и очень глупо, — сказала она наконец.
— Так не бывает, — сказали Нико.
— В нашей работе это встречается сплошь и рядом. — Асала издала могучий вздох. — У нас еще два дня до того, как мы ее высадим. Как думаешь, сможешь до этого момента избежать дипломатической катастрофы? Просто почитай книжку, что-нибудь такое? Как нормальный человек?
— Ладно.
— Ладно. — Асала двинулась к двери, потом оглянулась на Нико: раскрасневшиеся от экранов глаза, сами зашуганные, поджавшие хвост, отчаянно горящие желанием спасти мир. Она прикрыла глаза и аккуратно подобрала слова: — Мне не плевать, Нико.
Нико подняли глаза.
— Что?
— Мне не плевать. Конечно же, мне не плевать. На… — Она неопределенно махнула на иллюминатор, на все, что разворачивалось на планетах вдали. — Ты не знаешь, что это такое. Тебе кажется, это просто большое героическое приключение. Сказка с моралью. Немедленно выкинь этот бред из головы. Все совсем по-другому, когда знаешь их лица. Тогда умирают не просто люди, а твоя мама, твой папа, твои друзья, все с твоей улицы, твой учитель языка, который оставался после школы, чтобы помочь тебе сдать контрольные, продавщица фейерверков, имя которой ты даже не старался запомнить. Все, кого ты встречал, — и для них нет никакой надежды. Вот с чем мы имеем дело. Вот что ты встретишь на Гипатии. Они не ищут спасителя. Им не нужен спаситель, и новый дом им не нужен. Они хотят вернуть прежнюю жизнь — до того, как все полетело к чертям. Они хотят вернуть тех, кого потеряли. Но не могут, так что выживают, как умеют. — Она наконец ответила на взгляд Нико. У них взгляд был изумленный; у нее — твердый. — Все понятно?
Нико кивнули.
— Вроде бы, — сказали они тихо. — Мне жаль.
— Не надо. Мне не нужна жалость.
— Нет, это я о том, что сказали, будто тебе плевать. Это… это я зря.
— Ничего.
— Зря я ляпнули такую гадость.
Асала примирительно кивнула. Махнула рукой на компьютерное железо на полу.
— Приберись. Почитай книжку. Больше не взламывай файлы правительственных чиновников.
***
— Можете сказать, за чем стоит эта очередь?
— В одной из кладовок открыл прием врач.
— И сколько вы уже в этой очереди?
— Который сейчас час?
— Начало одиннадцатого.
— Значит, три часа. А я-то думала, если приду пораньше…
— У вас ничего серьезного? Потому что, не сомневаюсь, люди вас пропустят…
— Нет-нет, я просто плакала. Я беременна.
— А.
— А мне это ни к чему.
— Хотите, выключу камеру? Если попросите, я не буду использовать этот материал.
— Нет, ничего. Просто… я всегда хотела. Но не здесь, когда не знаешь, где окажешься и что там будет. Я не могу так поступить с ребенком.
— Вам не нужна компания?
— Что?
— Могу подождать с вами, если хотите.
— Да. Было бы здорово.
***
Нико наблюдали в окно каюты, как транспортник Гань-Дэ отстыковывается от «Альтаира». Кинриг улетела — обратно к своим внукам и полному пренебрежению человеческой жизнью. Нико, очевидно, не попрощались. И не сомневались, что никто из-за этого не расстроился.
Они шлепнулись обратно на кровать и закрыли глаза. Наступило облегчение, да, но оно не радовало, потому что у них ничего не вышло. Теперь Асала на нижних палубах отключала скремблеры: им двоим не требовался высокий уровень безопасности, и не улыбалось провести остаток путешествия со внезапными воплями и тормозящими меню. Хотя глюки и не продолжатся, раз Кинриг больше нет. Но этого Асала не знала.
Нико уснули, только чтобы через час проснуться от сообщения на наладоннике. Сигнал ансибла, и зашифрованный. Нико потерли глаза и вздохнули. Насколько же стало проще с выключенными скремблерами.
«Отчеты получены. Прошу подтвердить получение этого сообщения».
«Подтверждаю».
«А вот и ты. Все в порядке?»