- Ну-ка... - нахмурился Агафон, пробежал взглядом по кривым угольным символам, цифрам, схемам и буквам, хмыкнул и ткнул пальцем в недописанную формулу: - А чего тут доканчивать? И так ясно, что... Ну-ка, дай сюда стило...
Заинтригованный, Анчар без боя отдал щепку.
- Тыкс... тэкс... и вот так... значит, то равно вот этому плюс вот это... под сорока градусами... сороками градусов... сороков градусей... Короче, ты меня понял.
- Но если переменная Цирлиха стоит...
- Ай, да ладно! - нетерпеливо отмахнулся юноша. - Величина, которой можно пренебречь! Для получения фокуса данных и так в избытке! Связываем вот это...
Несколько штрихов - и Агафон удовлетворенно хмыкнул:
- Ну мы ему сейчас покажем, гуманоиду мокрозадому, как щупальца распускать!..
Мокрозадый гуманоид словно чувствовал готовящийся подвох и усилия свои утроил. Каждый раз, когда казалось, что выдирать и ломать - а, соответственно, расшвыривать было уже нечего, надежды их рушились - причем с грохотом и на головы. Поэтому септограмма была начерчена только с седьмой попытки. Размечена надлежащими символами - с девятой. Минимально необходимые компоненты были набраны волшебниками и торговкой, временно переквалифицировавшимися в мусорщиков-экстремалов, вокруг: веревки, гвозди, куски дерева, кожи, ткани, жира (подошла смазка с блоков снастей)...
Тем временем чудо морское, изображавшее десятиногого осьминога, наловчилось управляться с излишними ногами, и в бой с Великом вступили уже четыре конечности. Приблизительно столько же начали осмысленно шарить по палубе в поисках чего-нибудь более съедобного, нежели веревки и доски. Пару раз щупальца пытались забраться через люк на палубу гребцов, но запутывались на первой же лестнице и ретировались под ударами обломков весел.
- Каменный Великан, охраняй нас! - выкрикнул Анчар перед тем, как занять свое место в септограмме лицом к юному магу.
Голем, не говоря ни слова, увернулся от подкрадывавшегося сзади щупальца с куском реи, огрел его по самому кончику, и попятился к волшебникам.
- Главное - вытащить его из воды... а там мы еще посмотрим, кто кого... - пробормотал Агафон, положил руки на плечи коллеге и прикрыл глаза. - Ну... Поплыли.
В унисон, негромко, почти неслышно из-за стука и грохота, зазвучали слова заклинания. Письмена на палубе засветились травянисто-зеленым, воздух вокруг заискрился и задрожал, словно над раскаленной плитой, стал плотнее...
- Отец?.. - прозвучало вдруг совсем рядом - точно пронесся обеспокоенный камнепад.
Анчар раздраженно буркнул: 'Отстань'... и замер.
Источник голоса находился метрах в пяти над ними.
Он открыл глаза, вскинул голову...
Словно каменный ангел-хранитель, голем висел почти в трех метрах над палубой и сражался с тройкой щупалец, вооруженных обломками балок. И согласно законам физики, каждый удар смещал тело, не имеющее опоры, кроме смеси газов и магии, в направлении удара.
То есть, к ним.
- Реверс!!! - пальцы атлана судорожно впились в плечи Агафона. - Реверс осторожно!!!
- Что?.. - недоуменно моргнул чародей, выныривая из транса - и в тот же миг полутонная каменная глыба обрушилась на палубу в полуметре от него.
- К-кабуча!!! - враз осипнув, выдавил парень. - Что за?!..
- Избыточные данные для фокуса?! - голос партнера брызгал кипящей кислотой.
- А-а-а... э-э-э... Г-говорят... ф-фундан...м-ментальная... м-магия - узко...пиццы... ализированная об-бласть... - покраснел и втянул в плечи голову юный маг.
- Двоечник!
Наложение впопыхах исправленного заклятья завершилось попыткой поднять Оламайд.
Третья редакция левитировала весь не сброшенный за борт мусор.
Четвертая попыталась выдрать мачты с корнем.
При пятой от напряжения искры посыпались уже не только над септограммой, но и с кончиков волос и пальцев чародеев, закружилась голова, кровь лихорадочно застучала в висках и запульсировала в глазных яблоках...
'А... где?..' - почувствовав странную перемену в уровне шума, а самое главное - пропажу качки, Агафон рискнул слегка приподнять одно веко.
И впервые в жизни понял, что значит выражение 'небо становится ближе'.
Береговая линия пропала, словно ее и не было никогда, море куда-то подевалось тоже, а вокруг с истеричными криками метались чайки.