Но если Ван и услышал его, то предпочел не обращать на него внимания.
Уильям закашлялся, чтобы избавиться от першения дыма в горле, и снова закричал, на этот раз громче.
На этот раз Ван остановился и обернулся. Его лицо было белым и осунувшимся. Он выглядел одновременно встревоженным и растерянным.
Как будто не удивившись, увидев там Уильяма, он сказал: - Таоте в городе.
Уильям ошеломленно посмотрел на него: - Что? Как?
Но Ван проигнорировал его вопрос. Как и воин Корпуса Медведей несколькими минутами ранее, он пренебрежительно махнул рукой, словно отгоняя назойливое животное: - Ты свободен. Можешь уйти . Бери что хочешь и уходи. Это был последний приказ генерала. - Словно спохватившись, он коротко поклонился. - Удачи тебе.
Уильям уставился на него широко раскрытыми глазами. Окончательный заказ ? Что имел в виду Ван? Он снова оглядел бойню вокруг: тела, горящие обломки, как здесь, так и разбросанные по пустыне. В ночном небе, далеко, в направлении Бяньляна, он увидел подмигивающие языки пламени. Множество воздушных шаров. Те, что не разбились и не сгорели. Они все направлялись к городу?
Когда он обернулся, Ван уже уходил. Уильям увидел, что дальше вдоль Стены, в пространстве, очищенном от мусора, надувается последний воздушный шар.
- Где она? - крикнул он.
Ван продолжал идти.
- Эй! - Уильям побежал за ним. Он хотел протянуть руку и схватить Вана за плечо, но не сделал этого. Вместо этого он еще раз спросил: - Где она?
Ван остановился и вздохнул. Он снова повернулся к Уильяму. Указав на небо, он устало сказал: - Кто знает?
- Она полетела сражаться? Что, еще будет битва?
Ван пожал плечами и снова отвернулся, его лицо было измученным, покорным.
Уильям пробежал мимо него, обогнул его, остановился прямо перед ним и на этот раз действительно протянул руку, чтобы остановить его. Прежде чем Ван успел отреагировать, он сказал: - Скажите мне, есть ли какой-нибудь шанс?
- Ты имеешь в виду, есть ли у меня план?
Уильям кивнул.
- Мы должны убить их королеву. Убить королеву или умереть всем вместе. - Маленький человечек пожал плечами и скорчил гримасу, как бы давая понять, насколько безнадежна ситуация. - Так что на твоем месте я бы поторопился и ушел. Расскажешь миру, что ты видел. Расскажи им, что ожидает их.
Уильям услышал шаги позади себя, почувствовал, как чьи-то руки схватили его за руки и оттащили от Вана. Они не были слишком грубы с ним, но и не были нежны. Ван бросил на него сочувственный взгляд и поспешил к воздушному шару. Теперь он была надут на три четверти. У него как раз было время взобраться на борт, прежде чем он улетит прочь.
- Мне понадобится мой лук, - крикнул Уильям удаляющейся фигуре Вана.
Плечи Вана коротко дернулись, он явно слышал, но продолжал идти.
Уильям повысил голос: - Если я присоединюсь к вам, мне понадобится мой лук!
Ван остановился и обернулся. На его лице отразилось удивление.
- Что? - тихо спросил он, кивнув солдатам рядом Уильямом, чтобы те его отпустили его.
Уильям вышел вперед и улыбнулся: - Скажите честно, - мягко сказал он. - У вас есть лучший солдат, чем я?
* * *
По крайней мере, он был еще жив, что должно было быть хорошим знаком. Если бы они просто хотели ограбить его, они бы убили его на месте и оставили его тело в песке на съедение стервятникам и волкам. Но тот факт, что они связали его и взяли с собой, означало… что? Что его хотят куда-то увезти? Допросить его? Или подвергнуть пыткам?
Нет, нет, он этого не допустит. Он каким-то образом завоюет их доверие, заставит их понять, какой он бесценный союзник, как выгодно им будет помогать друг другу.
Лежа на боку, на песке, Баллард ерзал, пытаясь устроиться поудобнее. Его ноги были связаны вместе, руки крепко связаны за спиной, а толстый комок яркой, но грязной тряпки был засунут ему в рот, а затем закреплен полосой коричневой ткани, которая воняла потом и еще чем то хуже. Он напрягся, когда скорпион метнулся к нему из-за ближайшей скалы, казалось, мгновение смотрел на него, его клешни были напряжены, а жало поднято, как вопросительный знак, над головой, а затем, когда он дернулся, метнулся прочь.
В пятнадцати футах перед Баллардом, достаточно близко, чтобы тепло от нее согревало холодный ночной воздух, горел только что разведенный костер. Двое из трех бандитов, захвативших его в плен, теперь сидели вокруг него, греясь и поджаривая куски мяса на металлических шампурах. Третий разбойник стоял на некотором расстоянии, крепко привязывая шестерых лошадей. Он был самым молодым из троицы, с полным набором зубов и редкими волосами на лице.
Баллард посчитал этого человека разбойником ; он был самым младшим членом группы и выполнял большую часть черной работы. Первый разбойник , который теперь вгрызался в жирное мясо своего шампура, издавая слюнявые звуки, когда он жевал, был пухлым и потным, с рычащим голосом. Второй разбойник , сидевший рядом с ним, был старше всех, тощ и почти беззуб. У него была густая борода и неровный красный шрам на левой стороне лица. Все трое мужчин воняли немытой плотью и были одеты в темные одежды поверх слоев тряпья. Баллард видел, как они смеялись, но только над его беспомощностью. Большую часть времени они разговаривали гортанными отрывистыми фразами, которые он не понимал.
Он надеялся, что как только они вынут у него кляп, чтобы он мог поесть, что они, несомненно, должны были в какой-то момент сделать, он сможет поговорить с ними, и установить между собой нечто вроде доверия. Они были неразумными, необразованными людьми. Как и Пьеро, они стали бы податливыми, и ими легко будет манипулировать. Все, что ему нужно было сделать, это выждать время…
Его глаза расширились от беспокойства, когда Третий разбойник поплелся обратно к костру, неся пару седельных сумок Балларда, которые он снял с вьючной лошади. Баллард знал, что в седельных сумках находились многочисленные заметки Вана о черном порохе, а также различное оружие на основе черного пороха и, конечно же, большое количество ингредиентов.
Он достаточно беспокоился о записках - они ему понадобятся, если он собирается получить долгосрочную прибыль от своей неожиданной добычи, - но гораздо больше его беспокоила перспектива большого количества черного пороха находившегося так близко к огню. Если с ним обращаться должным образом, то можно было бы взорвать всю в Великую Стену. Но как он мог передать такую информацию этим примитивным дикарям в его нынешнем состоянии? Он извивался, как червь, на земле, издавая отчаянные звуки в глубине горла, чтобы привлечь их внимание. Третий разбойник, на его лице которого и на кожаных седельных сумках, которые он нес играл свет костра, мельком взглянул в его сторону, но затем пренебрежительно отвернулся и сел рядом со своими товарищами.
Баллард с ужасом наблюдал, как Третий разбойник открыл первую из седельных сумок и начал рыться в ее содержимом. Он небрежно вытащил записки Вана, разорвал тонкий пергамент, мельком взглянул на него, а затем, явно не в силах ни прочитать, ни понять, отбросил прочь. Некоторые из свитков пергамента упали на песок неподалеку, некоторые были подхвачены ветром и унесены в окружающую тьму, а некоторые попали в костер, где они сморщились и быстро сгорели.
Баллард уставился на мужчину, словно надеясь, что сила его ярости остановит его руку. Он хотел разозлиться на него и его спутников, высмеять их за невежество, наказать за самонадеянность, наглость, умышленное уничтожение его драгоценной добычи. Но он был бессилен что-либо сделать. Все, что он мог делать, это смотреть, как формулы черного пороха Вана, его кропотливые исследовательские заметки, его диаграммы потенциального оружия были рассеяны по ветру, сожжены, или смяты. Ему захотелось заплакать от разочарования. В этот момент, какая-то часть его существа даже пожелала, чтобы Пьеро каким-то волшебным образом появился и разделался с этими тремя грязными ублюдками, отрубив им головы прямо там, где они сидели.