- Ничего не видно, - говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь и стараясь не подпускать в голос ноток тревоги.
- Было бы странно, если бы ты что-то видел с такой плотной повязкой на глазах! – хмыкает Хрюн.
У меня отлегает от сердца.
- А каков прогноз? Когда смогу видеть?
- Да, по идее, уже можешь, просто специалист по зрения сейчас Стинка осматривает. С ним закончит и сразу за тебя примется. А сюда тебя привезли, потому что ты, падая после активации заклинания, затылком ударился. И шишка там у тебя размером с кулак. Мой, конечно, не твой. У тебя вообще кулак по размерам не сильно голове уступает. Что, как ты понимаешь, не столько достоинство кулака, сколько недостаток твоей бестолковки! Так что, болит, нет?
- Вроде не болит, - пытаюсь я проанализировать свои ощущения.
- Еще бы! – радостно смеется Хрюн. – Твоя голова – сплошная кость, а кость болеть не может!
- Шутки ваши, мастер, старые и не смешные, как книги в вашей библиотеке!
- А вот это ты врешь, негодяй! Я ее сам только что придумал, оценил и посмеялся!
- Аха, - подхватил я, сам шутишь, сам смеешься… правильно тебя из палаты не выпускают: не факт, что ты для общества безопасен с такими заскоками!
- Минуточку, уважаемый Женя! Уж не тешишь ли ты себя надеждами победить меня на интеллектуальном ристалище?!
- Этого еще недостовало! Куда уж нам, тугодумам?! Нас вон по убогости нашей даже каменщики бить стесняются, не то, что ваше мудрейшество!
- А вот это уже подло! Били не столько меня, сколько мое детище! И они еще за это ответят! Причем, не только передо мной, но и перед городом!
- Перед городом – стена, а за нее они и так в ответе! – подлил я масла в огонь.
И полыхнуло!
Хрюн явно здесь скучал от одиночества, и теперь рад был отвести душу на нежданном соседе! Не думаю, что сильно преувеличу, сказав, что в тот момент он потратил годовой запас ядреной смеси иронии сарказма и патетики.
- Эх! – как можно более горестно вздохнул я, когда он взял паузу, чтобы отдышаться, и с максимально возможным пафосом продолжил. – Какой ораторский талант загнивает в стенах нашей библиотеки!
Люди, принесшие меня в помещение лечебницы, уже давно хлопнули дверью, Хрюн еще минут десять разорялся на мой счет.
И это была настоящая музыка для моих абсолютно здоровых ушей.
- А какое сейчас время суток? – уточнил я, когда товарищ взял паузу для восстановления дыхания и фантазии.
- Раннее утро. Тебя не было меньше суток, так что я даже толком соскучиться не успел! – с хрипотцой в голосе ответил Хрюн. – А что?
- Да за пленника нашего переживаю, размещенного в библиотечных казематах. Мы его такими темпами с одноразовым кормлением раньше времени в гроб загоним, а у меня на него планы.
- Во-первых, голодание бывает полезным, во-вторых, о планах ты раньше не упоминал. Поделишься?
- Просто хочу помочь ему с побегом, но так, чтобы он не понял, что побег подстроен.
Какое-то время в помещении царила гробовая тишина, потом Хрюн, прокашлявшись, заговорил.
- Как бы плохо я о тебе ни думал, ты, все-таки, человек здравомыслящий. И, если ты сейчас не шутишь, следовательно, видишь выгоду в планируемом мероприятии. Личная выгода никак не может перекрыть ущерб, который потенциально может быть нанесен городу в Играх, следовательно, интересы ты пытаешься отстоять общественные. Я пока что правильно рассуждаю?
- Вполне.
- Хорошо! Тогда рассуждаем дальше! Убежав, он прибьется к своим и станет выступать на Играх с их стороны… Ты что, решил его перевербовать?! Нет, это глупость. Тогда бы ты не планировал спектакль с его побегом. Хотя, если ты считаешь, что в городе еще остались шпионы… Все, я окончательно запутался! Просто скажи мне, что ты планируешь!
- А если что-то сорвется, и я начну искать виноватых среди тех, кто был в курсе моих планов? – уточнил я, с трудом скрывая улыбку.
- И ведь с тебя станется, сначала распустить руки, а уж потом включить голову, - повелся на мою шутку Хрюн, - ладно, не говори – сюрприз будет!
На том и порешили.
А дальше пришел местный «глазнюк» снял с моих очей повязку, порадовал меня, что все в порядке и порадовался сам, что работы у него оказалось немного.
Меня сразу же после посещения выписали, а вот Стинк пока остался под наблюдением. Ему ведь еще и от менталиста немного досталось, так что придется полечить нервы.
Естественно, первым делом я направился проведать моего боевого товарища. Пришлось подождать, потому как у него уже толпились сослуживцы. Однако многочисленную шумную компанию быстро выдворили на улицу силами персонала и пациентов из числа ходячих (просто там лечился после ночного штурма кто-то из командиров среднего звена, чьего приказа «не галдеть и выметаться» стражники ослушаться не могли). Меня они своим вниманием тоже не обделили, и, проходя мимо, поздравляли с задержанием и по-свойски похлопывали по плечам.