— Да. Это проблема. Вот это — действительно проблема. Положим, обе вы получили титул по мужу, то есть она еще только получит, но… Но так нельзя, ты права. Давай попозже подумаем об этом?
— Не о чем думать. Я просто уеду.
— Куда?
— На Сонно, скорей всего. Все-таки это княжество моего сына.
— Отвратительное решение. Делла, мальчик вырастет очень быстро. Ему надо будет учиться…
— Август, у тебя скоро свои дети пойдут.
— И это повод сделать вид, что Огги мне чужой?
— Огги тебе чужой. Ты поиграл в крестного отца, но так продолжаться не может. Ты получил опыт, избавился от своих страхов, но дальше пойдешь своим путем, а мы — своим.
— Делла… — Август поднял взгляд и осекся. — Анна возвращается. Кажется, ей лучше. Тебе не кажется, что самое время нам всем принять таблетки и прийти в норму?
— У меня их нет.
— Ты же всегда их носишь с собой!
— Август, я не ношу их уже очень давно. Ты забыл — я сначала лечилась, потом забеременела, потом родила, и снова пришлось лечиться… Некоторым было совсем не до алкоголя, мягко говоря.
— Проклятье. Мне сейчас в аэропорт ехать, Алистера с Кейт встречать. А я заметно пьян.
— Ничем не могу помочь. Рискни отлучиться и промыть желудок, пока я буду болтать с твоей Анной.
— Спасибо. Я лучше поеду в аэропорт навеселе. Алистер видал и не такое, поймет.
Бледная, но ни капельки не подурневшая Анна аккуратно уселась на стул и виновато улыбнулась:
— Извините. Вино слишком крепкое было.
Скользнул официант, поставил перед ней чашку с чаем.
— Я, — она опустила взгляд, — я хотела попросить прощения за свой срыв. Мне очень больно, невыносимо больно все это вспоминать. Прошу вас, давайте сделаем вид, что ничего не было? И попробуем подружиться заново. Как будто мы только что встретились и ничего еще друг другу не сказали.
— Анна, ваш бывший муж замешан в крутом криминале. Если не в государственной измене.
— О Господи, — выдохнула она, — еще и измена. Делла, хотите верьте, хотите нет — я не знаю, где он сейчас. Это было какое-то помешательство, то, что случилось между нами. Я была совсем неопытной, а он решил, что я родственница сенатора Коллинза. На филфаке ведь все — дети из таких семей, банкиры и сенаторы… А у меня еще и внешность…
— На много миллионов, — подсказала я.
— Спасибо. Но я была самой простой. Я пришла учиться, я любила китайскую литературу. Тим… Тим вскружил мне голову. Я опомниться не успела, как уже была замужем. Потом… потом я потеряла ребенка, — она уронила слезинку. — Потому что увидела Тима с другой женщиной. А он во всем обвинил меня. Будто я нарочно обманула его. Он — мой кошмар и мое наказание. Потом я случайно узнала, что Тим часто ездит в Куашнару. Я так испугалась! Откуда только решимость взялась! Знаете, я вообще-то трусиха. Но когда я узнала… Тим — общается с диссидой?! Боже, я опомнилась только, у судьи. Я бы развелась раньше, но Тим угрожал мне. Обещал избить, изуродовать даже. И меня, и того мужчину, который осмелится подойти ко мне. Сама не понимаю, как мне удалось. И Август… — она нежно погладила его по руке и улыбнулась. — Наш декан — очень хороший человек. Он мне как отец. Он тоже понимал, что Тим пошел по скользкой дорожке. И как мог, помогал мне. Я так боялась ошибиться, что про всех новых знакомых спрашивала у него — как он считает, это достойный человек? И когда я увидела Августа… Я почему-то сразу поверила, что он разведчик! Он такой, такой… — Она мечтательно возвела глаза к небу. — Сильный, уверенный, надежный. С ним не страшно. Я очень удивилась, узнав, что он историк. Но к тому моменту мне было уже безразлично, я поверила в него, доверилась ему. И не разочаровалась!
Она болтала и болтала, типично девичьи фразочки, рассчитанные на мужские уши. Я гадала: Август что, верит ей? Вот во все это слащавое вранье, будто из дешевого романа, — верит? Принцесса из черной башни дождалась принца на белом коне… Он улыбался ей — тихо, ласково. Мне никогда так не улыбался. Ну, он и не был влюблен в меня, чего уж там.
Быстрый перестук каблучков, и к нашему столику вихрем подлетела Мелви. Анна заткнула свой фонтан красноречия и уставилась на нее.
— Всем привет, — пробормотала Мелви и тут же полезла в сумочку.
— Ты чего такая запыхавшаяся? — удивилась я.
— Потом расскажу, — по лицу Мелви скользнула гримаска. — Сейчас… — Тут она подняла голову и уставилась на меня. Взгляд ее менялся от изумленного до откровенно неодобрительного: — Мать, ну ты прыгнула через голову.
— В смысле?
— Нет, я понимаю, послеродовая депрессия — это святое, имеешь право, но не до такой же степени! Ты на труп похожа!