Ровно в три часа ночи искатели сокровищ подошли к дому мадам Грицацуевой.
– Ждите меня здесь, – приказал предводителю Востриков и легко, как кот, перелез через забор.
Еле слышно брякнул засов и калитка отворилась.
– Входите, – тихо позвал отец Федор.
Автомобиль стоял посреди двора, его никелированные части призывно сверкали в лучах полного месяца, скорбно наблюдавшего за двумя злодеями. Тщедушный Востриков легко перевалился во внутрь автомобиля через дверку и занялся задними креслами. Долговязый Ипполит Матвеевич перегнулся через переднюю дверь и вонзил нож в кожаное водительское сидение.
Святой отец вспорол уже второе кресло и шарил руками между толстыми стальными пружинами.
– Сзади пусто, – растерянно прошипел он. – Что у Вас, Ипполит Матвеевич?
Воробьянинов, не обнаружив ничего в водительском сидении принялся за правое пассажирское кресло.
– Есть! – прошептал он. – Есть! – в его руках блеснула черная лакированная шкатулка.
– Быстрей, быстрей! – схватил батюшка предводителя за рукав. – Бежим! – и воры бросились вон из двора.
Углубившись в ночной парк, запыхавшиеся злодеи упали прямо в мокрую от росы траву и, с трудом отдышавшись, приступили к осмотру добычи. Шкатулка была тяжелая, видимо, железная, на крышке сбоку была видна узкая замочная скважина.
Воробьянинов подергал за крышку:
– Не открывается! – и беспомощно развел руками.
– Дайте сюда! – Востриков попытался вставить лезвие ножа в щель между крышкой и корпусом, но лезвие в щель не вошло. – Откроем потом – надо сматываться, – сказал он.
– К Елене Станиславовне нельзя, утром там нас будут ждать, – неожиданно практично распорядился Ипполит Матвеевич и забрал шкатулку из рук отца Федора. – Нужно добраться до железнодорожной станции! – Воробьянинов решительно встал, – Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Командовать парадом буду я! – уроки великого комбинатора не прошли даром…
Беглецы все-таки решили зайти к гадалке – надо было подготовиться к бегству.
– Дела требуют срочного моего отъезда! – сурово сказал предводитель насмерть перепуганной старухе. – Отчизна ждет от нас решительных действий! Союз Меча и Орала освободит Россию! Нужны деньги, Родина Вас не забудет! – сам того не замечая, предводитель дворянства цитировал товарища Бендера.
Елена Станиславовна, глядя на перепачканного после ночных приключений кумира, прижимала руки к груди и повторяла:
– Герой! Вы настоящий герой, Ипполит Матвеевич! – ее глаза блестели от слез.
Затем гадалка метнулась в спальню и вернулась с большой деревянной шкатулкой.
– Вот! – протянула она шкатулку Воробьянинову.
В шкатулке предводитель обнаружил девяносто шесть рублей советскими деньгами и десять золотых царских десяток. Упрятав деньги во внутренний карман пиджака, Ипполит Матвеевич начал собираться в дорогу. У гадалки нашелся большой фибровый чемодан, куда предусмотрительный Воробьянинов положил маленькую диванную подушку, плед, полотенце и все съестное, что можно было найти в эту пору в доме растерянной и перепуганной пожилой женщины. Воробьянинов, приказав Елене Станиславовне ждать дальнейших распоряжений, галантно раскланялся, сказав на прощань: «У нас длинные руки!» – и вышел в темноту.
Возле калитки его ждал отец Федор.
Предводитель, который окончательно взял власть в свои руки, потрогав заветную бриллиантовую шкатулку, спрятанную во внутреннем кармане плаща, приказал:
– А теперь бежим на станцию!
В Старгороде железной дороги не было, – ближайшая станция находилась в десяти километрах, и ночные воры пустились в дорогу пешком. Почти весь путь они проделали бегом, лишь изредка останавливаясь отдышаться, – их гнал вперед страх перед товарищем Бендером. Воробьянинов справедливо рассудил, что утром за ними будет двойная погоня. О том, что их ищет милиция, беглецы знали, но больше всего предводитель каманчей, хорошо помнивший крутой нрав и кулаки технического руководителя концессии, боялся встречи именно со своим бывшим компаньоном. Запыхавшиеся путники, вбежав в зал ожидания вокзала, бросились к билетной кассе. Возле кассы выстроилась очередь из пяти-шести заспанных граждан и нашим беглецам пришлось стать в очередь.