Противостояние между Москвой (Софья) и Троице-Сергиевой лаврой (Петр) продлилось около месяца. Каждый пытался перетянуть военные силы страны (стрельцов и иноземцев) на свою сторону. Лучше это получилось у Петра и его окружения. Переломным моментом Патрик Гордон в своих записках называет переход «иноземных» офицеров под его непосредственным руководством на сторону молодого царя. Они прибыли в лавру 5 сентября 1689 года. Петр допустил их к своей руке, благодарил за приезд и каждому поднес по чарке вина. Уже в начале сентября все закончилось — Софья была заключена в Новодевичий монастырь, ее фаворит В. В. Голицын лишен боярства, всего состояния и отправлен в ссылку.
Примечания:
Карамзин Николай Михайлович (1766 — 1826) — русский писатель и историк.
Сословная монархия — форма государства, при которой власть монарха сочеталась с органами сословного представительства дворян, духовенства и горожан.
Голицын Борис Алексеевич (1654 — 1714) — боярин, руководитель приказа Казанского двора, воспитатель юного Петра.
Глава 6
Глава 6. Я царь или не царь?
Дворцовый переворот 1689 года практически никак не отразился на положении Петра I. Он как был царем, на положении «свадебного генерала», так им и остался, а власть вместо зловредной сестрицы Софьи захватила «любящая мамаша». Этот «неудобный» факт историки объясняют по-разному: одни тем, что Петр сам не рвался к власти, другие — что он еще не был готов к управлению государством. На самом деле, как мы помним, ему изначально предназначалась чисто декоративная роль, а править должны были А. С. Матвеев с Натальей Кирилловной. Именно поэтому Петр и не получил никакого образования — глядишь, наберется ума, еще и править захочет, а так пусть лучше пьянствует, играет в «казаки-разбойники», да с веселыми девками забавляется, лишь бы в дела не совался. Чем Петр и занимался!
«Так, в военных экзерцициях, в маневрах на суше и на воде, в фейерверках и веселых пирах про текли первые пять лет царствования Петра… В это время не было издано ни одного замечательного закона, не было сделано ни одного важного распоряжения ни по одной отрасли общественного благоустройства. Очевидно, царь, еще малоопытный в искусстве государственного управления, исключительно преданный задушевным мыслям своим, предоставил дела обычному течению в приказах, и едва ли находил время для продолжительных совещаний со своими боярами». (Устрялов Том 2, стр. 133)
Как видим, историк не может внятно объяснить, почему Петр не участвует в государственных делах и списывает этот нелицеприятный факт на молодость и неопытность. Насчет молодости он явно погорячился — Петр уже вполне взрослый человек по меркам XVII века. Что касается опыта, то, как его набраться, если не заниматься делами?
Петр хотел править и это хорошо видно из письма Патрика Гордона: «Я все еще при дворе, что причиняет мне большие расходы и много беспокойства. Когда молодой царь сам возьмет на себя управление государством, тогда я, без сомнения, получу удовлетворение».
Хорошо сказать: возьмет управление, вот только когда это будет?
Сразу после переворота Петр пытался влезать в государственные дела. После смерти патриарха Иоакима (март 1790 года) при избрании приемника Петр настаивал на кандидатуре Псковского митрополита Маркела, но «матушка» Наталья Кирилловна слушать молодого царя не пожелала, и патриархом был избран Казанский митрополит Адриан — сторонник Иоакима и ярый враг иноземцев.
Когда Петр, очевидно с глубокого похмелья потребовал продолжения войны с басурманами (царь я, или не царь), то «мамаша» послала его куда подальше, а точнее в Немецкую слободу — тем дело и закончилось.
Так что, никакой реальной власти у Петра не было! Почему Петр не настаивал на передаче власти? Очевидно, «матушка» располагала какими-то документами, проливающими свет на его «рождение». Обнародование этих документов ставило крест на царствовании самой Натальи Кирилловны, но также навсегда закрывало дорогу к трону Петру и его потомкам. Скользкая ситуация для обоих противников, которая благополучно могла разрешиться только смертью одного из них. По обоюдному согласию, Петр уступил «матушке» право правления, в обмен на роль «свадебного генерала». Понятно, что такое положение не устраивало ни одну из сторон, отсюда и все эти подковёрные игры. После сидения в Троице-Сергиевой лавре вместе их практически не видно, тем более за одним столом. Петр держится вдалеке от двора, и уговорить его приехать в Москву стоит больших усилий.