В 1666 году при постройке 66-пушечного корабля «Руперт» он заранее рассчитал осадку судна и настолько был уверен в своих расчетах, что прорезал пушечные порты нижнего ряда еще на стапеле, чего раньше никогда не делали. Вот, собственно и все! Чисто практически это ничего не дает ни голландцам, ни тем более Петру. Метод довольно сложный и кропотливый, поскольку нужно знать общий вес судна. Энтони Дин взвешивал все части строящегося корабля, а так же поступающие грузы и записывал все в отдельный «грузовой журнал». Итоговая сумма дала ему общий вес корабля с грузом. Исходя из этого, методом подбора он определил осадку судна. Дополнительно, для этого требовалось определить объем подводной части корабля, когда он будет находиться на плаву. Учитывая криволинейную форму шпангоутов, для определения этого объема необходимо знать дифференциальное исчисление, что для Петра I было сродни китайской грамоте.
Согласитесь, что овчинка не стоит выделки. Да, в области теории это шаг вперед, но чисто практически, для XVII — XVIII веков не имеет абсолютно никакого значения. Прорезать пушечные порты нижнего ряда можно и после спуска корабля (так собственно и делали), на сроках строительства это никак не скажется. Так, что правы были голландцы, сделавшие ставку на типовые конструкции кораблей. Уже в XVII веке они додумались до унификации и стандартизации (в упрощенном виде) и зарабатывали приличные деньги. Вот этого, к сожалению, Петр понять не мог. Вместо того чтобы махать топором и критиковать своих учителей, он должен был изучать их технологию и организацию производства. Забегая вперед, скажем, что ничего из голландского или английского опыта Петр в России не внедрил. Россия пошла, впрочем, как всегда, своим «особым» путем.
Мы опять немного отвлеклись и забежали вперед. Работая на верфи, Петр не забывал и о предстоящих переговорах с Генеральными штатами. Московскому государству для продолжения войны с Турцией нужны были три вещи: деньги, деньги и опять деньги. Именно в Голландии Петр рассчитывал получить материальную поддержку, но в очередной раз просчитался. Ни наличных денег, ни вооружения, ни специалистов он не получил. Практичные голландцы не хотели ссориться с турками и осложнять себе средиземноморскую торговлю.
Не помогла даже «козырная карта» Петра в виде разрешения на свободную торговлю с Персией, о чем еще семь лет назад голландцы сами просили. Они вообще отказались обсуждать данный вопрос. А вот это как раз подтверждает версию о том, что Азовские походы и Великое посольство звенья одной цепи, преследующие единственную цель — втянуть молодого русского царя в войну и отвлечь от восточной торговли. Теперь голландцам нечего опасаться, ближайшие годы их интересам на востоке ничего не угрожает.
Пришлось закупать снаряжение и нанимать мастеров за свой счет, благо в этом отказа не было.
В Англии до Петра стали доходить слухи о том, что Австрия собирается в одностороннем порядке заключить мир с Турцией, а это означало крушение его надежд на продолжение войны, поскольку вести ее в одиночку он не мог. Правда, у некоторых историков другое мнение на этот счет:
«Когда в Вене обнаружился распад союза с Австрией. Венецией и Польшей, спешивших заключить мир с Турцией, Петр тоже взял курс на прекращение войны. Это не означало, что он боялся воевать с Турцией один на один. Такую войну уже тогда петровская Россия выдержала бы. Но она неизбежно связала бы руки для действий в балтийском направлении. Поэтому Петр расстается с черноморскими замыслами, хотя сделать это было непросто». (Молчанов Н. Н.)
Заявление, как минимум странное, тем более зная, чем все закончилось в 1711 году, да и само поведение Петра I явно противоречит слишком оптимистичным заявлениям историка. Бросив все, царь срочно спешит в Вену, но переговоры, ни к чему не привели — Австрия отказывалась включать в требования договора передачу Керчи России и предлагала согласиться на сохранение уже завоёванных территорий. Поняв, что ничего больше не добьется, Петр оставил в Вене дьяка П. Б. Возницына, который должен был отстаивать интересы царя на Карловицком конгрессе, а сам вернулся в Москву. Забегая вперед, скажем, что заключить удалось лишь двухгодичное перемирие. Ехать в Венецию и Рим уже не было никакой необходимости, поскольку и так было ясно, что европейская миссия русского царя с треском провалилась.
Собственно, ничего страшного не произошло, ну съездили в Европу, прокатились за государственный счет, ничего не добились, зато посмотрели, как там живут, набрались опыта. Если бы так! Удивляет то, что русские постоянно наступают на одни и те же грабли! Что это, святая наивность или беспросветная глупость? В XVII — XVIII веках австрийцам постоянно удается навешать нашим монархам «лапшу на уши» и заставить воевать за свои интересы, проливая русскую кровь на европейских полях. Вершиной этого политического австрийского лохотрона будут участие России в Семилетней войне (1756 — 1763 гг.) и Итальянский поход А. В. Суворова (1799 год).