Что это? Типичное российское раздолбайство или откровенное вредительство? Петр назначил генерал — фельдцейхмейстером (1) Александра Арчиловича Имеретинского и именно он должен был ответить за этот бардак. Ответил? НЕТ! А вот этого допускать никак нельзя. Высокий пост дает не только властные полномочия, соответствующие положение и статус, но и накладывает на человека большую ответственность. Если он не несет никакой ответственности за свои действия, то система перестает работать, что мы и видим под Нарвой на примере нашей артиллерии. Снисходительность порождает безнаказанность, безнаказанность — безответственность, а это ведет к бардаку.
Всего под Нарву было отправлено 195 орудий, 6 000 пудов ядер, 11 337 пудов бомб и 12 000 пудов пороха. Эти цифры практически ничего не говорят читателю. Много это или мало? Не будем залезать в дебри, возьмем за основу только осадную артиллерию — 64 орудия. Допустим, что половина (3 000 пудов) всех боеприпасов была предназначена именно для них. Получаем общий вес 49 200 кг, а в пересчете на вес 24-фунтового ядра (12 кг.) — 4100 штук, или примерно по 64 выстрела на орудие. Учитывая, что в день орудие должно производить от 80 до 100 выстрелов (европейская норма), получается, что русские могли полноценно обстреливать Нарву в лучшем случае один неполный день.
Понятно, что эффект от этой «канонады» будет нулевой. В том, что Россия это не Европа шведы могли лишний раз убедиться на примере наших артиллеристов, которые столь скудные запасы умудрились растянуть аж на две недели, правда, с тем же самым результатом. Впрочем, ничего удивительного в этом черепашьем темпе стрельбы не было, поскольку после нескольких выстрелов лафеты наших пушек разваливались на составные части, а ремонт в полевых условиях дело довольно сложное, и длительное. Более того, некоторые пушки вообще разрывало, калеча и убивая прислугу. Представляю, как ржали шведы, стоя на крепостных стенах и наблюдая эту картину. Шведов можно понять, а вот для русских, как правильно заметил классик: «все это было бы смешно, когда бы, не было так грустно».
Кстати, прибыв под Нарву, Петр первым делом встретился с саксонским инженером Аллартом, который был прислан Августом II по его просьбе и поручил ему составить перечень всего, что необходимо для осады. Заметим, что делать это нужно было еще в Москве, до начала похода. Так, вот в ведомости составленной Аллартом, указано 60 стенобитных (осадных) орудий и 120 000 ядер к ним, т.е. по 2 000 на орудие.
Как видим, разница между тем, что есть и тем, что нужно астрономическая.
Первые русские полки прибыли к Нарве 9 сентября, а Петр с полками появился только 23 сентября, а последними 14 октября подошли войска А. М. Головина и конница Б. П. Шереметева. Всего под Нарвой собралось около 40 000 человек. Русские войска начали осаду по всем правилам военного искусства XVII века. Были возведены циркумвалационная (2) и контрвалационная (3) линии обороны, между которыми расположился русский лагерь.
Взято из открытых источников.
Общая протяженность оборонительных сооружений составила около семи километров. Единственный мост для переправы и возможного отступления находился в северной части лагеря, его прикрывали Преображенский и Семеновский полки. Штаб Петра располагался в районе моста на острове, посреди реки. Все эти подготовительные работы, включая размещение осадных батарей, заняли целый месяц, и только в конце октября начался обстрел крепости, который продолжался, как уже отмечалось, две недели без особого результата.
Карл XII высадился в Пернове 5 октября и дал своим войскам месячный отдых, а 4 ноября выдвинулся с отрядом в 5 000 человек к Везенбергу на соединение с отрядом генерала Веллинга. Из Везенберга Карл 12 ноября решает идти к Нарве. При этом он оставляет обоз и выходит налегке. Вечером 17 ноября Б. П. Шереметев вернулся к Нарве и сообщил о подходе шведов. На следующий день Петр I, назначив главнокомандующим герцога де Кроа, бросил свою армию и бежал в Новгород вместе с Ф. А. Головиным и А. Д. Меншиковым.
Типичное поведение труса, никаких других объяснений здесь нет и быть не может. Как только возникает какая-то опасность, он тут же «делает ноги».
— В 1689 году он бежал из Преображенского, только получив сообщение (ложное), о приближении стрельцов, даже не думая организовывать оборону и не потрудившись, проверить этот слух.