В сентябре 1705 года Петр I лично приехал в Гродно и распорядился дополнительно укрепить город, создав две линии обороны. Всего союзных войск в Западной Белоруссии по оценкам историков было собрано порядка 70 000 человек. Трудно сказать, насколько эта цифра точна, и какие войска вообще считали, поскольку только у Мазепы было по разным оценкам от 15 000 до 40 000 казаков.
С участием Петра I и Августа II состоялся «Великий Совет», на котором рассматривались, какие угодно вопросы (военный союз с Польшей, постановления Станислава Лещинского, количество войск и т.д.), только не конкретные военные действия против шведов. Как и четыре года назад в Биржах (там это сборище «стратегов» называлось «Воинская дума»), союзники просто забыли про шведского короля. После «Великого Совета» Петр I покинул Гродно и уехал в Москву, передав командование Августу.
Карл XII появился под Гродно совершенно неожиданно для русских войск. Виноват в этом однозначно Меншиков, командовавший кавалерией и плохо организовавший разведку, да вдобавок регулярно отправлявший донесения Петру, в которых убеждал царя, что шведы не рискнут зимой сняться с насиженных мест и атаковать союзные войска.
Во всей этой истории есть один странный эпизод, кардинально повлиявший на ход компании. Оставив войска на зимовку в Гродно, Петр I распорядился снабдить их большим количеством продовольствия и фуража, что вполне логично, вот только склад почему-то разместили не в городе, а в местечке Индура (в 24-х верстах от Гродно). Кто именно принял это решение не ясно, однако, судя по письмам Огильви, он к этому не имеет никакого отношения. Шведы естественно не упустили случай воспользоваться таким подарком и захватили единственный магазин русской армии.
Шведская армия подошла к Неману 14 января 1706 года. На следующий день (15 января) шведы форсировали Неман и расположились лагерем возле Гродно, где простояли всю ночь на 16 января, а 17 января Карл XII отвел свою армию к деревне Столбово. Понятно, что штурмовать укрепления себе дороже, тем более что у шведов не было осадной артиллерии, да и что могут сделать двадцать тысяч шведов против тридцати тысяч русских укрывшихся за крепостными стенами. В ночь с 17 на 18 января Август II покинул Гродно, оставив главным Огильви, которому пришлось отдуваться за всех.
«Не знаю, как те (Меншиков) смогут оправдаться перед Вашим Величеством и перед честным миром, которые оставили меня здесь при разорванном войске, без денег, без магазинов, без артиллерийских и полковых лошадей. Всю армию привели в замешательство и, как скоро неприятель пришел, убежали от войска и чина своего, не сказав мне ни слова! У драгун нет ни одной подковы, и я не могу с места тронуться». (Из письма Огильви к Петру I)
Меншиков, проворонив марш-бросок шведской армии, не поставив в известность своего непосредственного начальника, отвел (просто бежал) всю кавалерию в Минск. Оттуда он выехал навстречу Петру, который срочно возвращался на театр военных действий.
«Весть об открытии зимней кампании получена была Петром I в Москве 13 января… В итоге расстояние до Смоленска Петр I преодолевал 10 дней и прибыл туда 23 января. Через 5 дней он продолжил путь в Гродно, но в девяноста верстах от Смоленска, в Дубровно, он встретился с Меньшиковым, выехавшим навстречу царю, и от него узнал о блокаде русских войск шведами в Гродно и об оставлении армии королем Августом II». (История русской армии, Эксмо, 2006 год)
Какая БЛОКАДА, господа, в армии Карла XII было всего 20 000 человек, и тех он в январе отвел за десять верст от города, поскольку в округе все было разорено, а чуть позже на сорок верст. Сам король расположился в семидесяти верстах от Гродно! В окрестностях рыскали шведские разъезды и только.
«Близость врага к границам нашей родины побуждает предусмотрительного царя озаботиться укреплением важнейших населенных пунктов. Выросли укрепления под Псковом, Смоленском, Великими Луками; отданы были распоряжения об укреплении Москвы. Вдоль западной границы от Пскова через Брянск до южных степей царь приказывает устроить засечную линию. Эта линия, шириною от 150 до 300 шагов, местами усиливается присыпкой укреплений. На больших дорогах, пересекающих границу, строятся укрепления с палисадами. Вдоль всей засечно — оборонительной линии проводится широкая дорога. Оборона границы возлагается на местных жителей, которые обязаны со своим оружием — кто с ружьем, а кто просто с вилами и косами,- стать на защиту родины». (История русской армии, Эксмо, 2006 год)