Читать в такой темноте было бы трудно, но Энна нашла выход. Она достала из своей сумочки крупный кусок горного хрусталя – тот самый, через который разглядывала с восхищением Нарайял - и, держа в своих руках, заставила светиться ровным белесым светом.
Миглард немного потоптался на месте и отравился дальше, оставив Чтицу Рун в одиночестве.
Маленькая дверь из хрупкого, слоящегося камня легко обрушилась под ударами боевого топора и меча.
Хала была настойчива и непременно хотела попасть в покои королевы Ирхи. Как только она поняла, что не сможет просто так открыть двери, сразу достала оружие и начала лупить по двери. Янир, на Поверхности часто участвовавший в мелких строительных работах в крепости, направил ее руку в нужные участки двери и помог.
Ни один из них не боялся, что грохот обрушиваемой двери привлечет внимание нечисти – нечисти, которая даже шаг боится ступить из тронного зала. Хала даже надеялась, что Энна с Миглардом услышат ее и поспешат навстречу.
И все же, когда дверь рухнула, Хала внимательно вслушалась в тишину дворца. Ничто не всколыхнуло неподвижность этого воздуха.
-Пойдем, пыль уже осела,- промолвил Янир. До этого он критично осматривал лезвие своего меча и недовольно цыкнул, когда увидел несколько мелких зарубин. Оружие не прощает грубого обращения с ним.
Хала тоже взглянула на свой боевой топор. Она редко им пользовалась, не любила неуклюжую короткую ручку и не могла слышать звук, с которым сталь топора дробила кости и крошила черепа.
Остатки маленькой слоистой двери некрасивой грудой лежали на полу. Хала осторожно перебралась через них, камни хрустели и крошились под ее ногами. Янир, отправившийся следом, создавал гораздо больше шума.
Когда-то эта крошечная дверь и несколько не менее маленьких помещений за ней предназначались для ближайших служанок королевы. Они здесь жили, ухаживали за гардеробом королевы, а иногда даже готовили нехитрые угощения и напитки. Это был своего рода отдельный мирок внутри большого дворца. Хала могла себе представить, что, может быть, Ирха, или другая какая-нибудь гномья королева, устав от холодности супруга и равнодушия народа к себе, находила отдушину в этом своем домике, приближая к себе служанок, чувствуя в них близость и сестринство. А может быть, здесь обитала в тепле и безопасности какая-нибудь маленькая гномья принцесса – абсолютно бесполезное существо в глазах королевства – до тех пор, пока ее не продадут замуж за кого-нибудь из касты дворян.
Первая комната сперва показалась настолько темной, что в ней невозможно было что-либо разглядеть. Однако затем Хала начала угадывать детали обстановки и ужасаться.
Дверь пытались выломать. По всему крошечному помещению, которое когда-то было чем-то вроде передней, где гномихи меняли красивую выходную обувь на более простую и удобную, валялись разломанные предметы обстановки: вазочки, каменные фигурки, какие-то приспособления для ткания гобеленов – и еще камень знает что. Гномихи, что жили здесь, хотели выбраться наружу.
- Что интересно,- пробормотал Янир,- если королеву Ирху специально запирали в своих покоях, то у ее служанок должен был быть выход наружу. Разве нет? Они же должны были как-то добывать воду, одежду для своей госпожи и все такое.
Хала грустно усмехнулась.
- Они могли быть такими же затворницами. Пленницы, ухаживающие за пленницей.
Хала прошла дальше. Следующая комната оказалась крошечной кухонькой. Стены были покрыты копотью – не спасала хилая вентиляционная система из труб, выводящих наружу. Здесь тоже царила разруха. Шкафы вывернули наружу, выпотрошили все небольшие запасы, что там были. Гномихи, запертые здесь, были очень голодны.
Следующая комната оказалась холлом, разветвлявшимся на три стороны. Справа дверь, определенно вела в покои королевы, остальные две были комнатами служанок. Хала сразу отправилась к покоям Ирхи.