В городе насчитывалось более пяти тысяч солдат и это при том что готовилось ещё десять тысяч, а недавно двадцать отправились на север. Пушанская Уния проводит колоссальные сборы сил и не жалеет никаких средств для того чтобы подготовить свою огромную армию к тотальной войне с королевством Убинтау.
Из всех стран коалиции Пушанская Уния была самой сильной страной обладая третью всех сил коалиции. Однако её ресурсы уже были истощены, а армия снабжалась за счёт епископства Дран. Лишись Пушанская Уния поддержки за счёт общей военной казны коалиции, то армия Пушанской Унии вмиг бы расформировалась. Пушанские солдаты не терпят задержек в оплате за службу и просто уйдут домой, когда им перестанут платить.
Аль-Хэд однако ожидал, что его целью здесь это остановить набор войск, но в недавно прочитанном письме из Убинтау был совсем иной приказ, а именно ни в коем случае не срывать призыв горожан и крестьян на военную службу, а вместо этого спровоцировать восстание.
Аль-Хэд также знал, что в Кенобруше был самый огромный рынок рабов в стране и он не хотел подвергать порабощённых зверолюдов опасности из-за чего искал иные способы выполнить приказ спасительницы и его госпожи.
Парень, что скрывал под чёрным капюшоном кошачьи ушки сидел в таверне собирая слухи и попивая отвратительного на вкус пойло. Люди здесь прекрасно знали о том, что сейчас идёт война, но весь народ удивляло то, что Уния была готова собрать столько войск со всей страны для того чтобы отвоевать всего лишь одно графство.
— Ык~! Да ты чё?! — ворчал алкаш, ударив пивной кружкой по столу. — Ты чё ээ не понял?
— Ты слишком много выпил. Иди домой. — говорил в ответ ему собеседник. — Не будут наши господа на север солдат отправлять. Это Яштакцы на деревню налетели опять и всех на уши поставили.
— Ты чё мне о яштахцах морочишь? Э! Вот соседа моего забрали в гарнизон, понимаешь да? Вооот… токо он потом мне ховорит шо на север его отправляют. И знаешь худа? В Ксенорог… Пф… Ты ходь о таком хороде слыхал? Хде это ваапще? Эй!
— Так это прям у границы на севере. — вмешался один торговец в разговор двух мужиков сидя на соседнем столике с телохранителем.
— Эээ ты шо?! Дом попутал, дружок? — недовольно пробубнил пьяница. — Шо Валдаю там делать? Ык! Воевать шоли отфавили?
— Вряд ли. — отозвался торговец, покачивая головой и поедая местный водянистый суп. — Там недавно рабы восстали, зверолюди этакие. Не нравятся видите ли им наше мудрое правление уха-ха-ха-х-ах-ха-ха-ха~! Вот они и дохнут уха-ха-ха-ха-ха-ха-ха~!
— Просто зверушек резать? Аха-ха-ха-ха-ха-ха~! — рассмеялся пьяница в ответ.
«Дальше слушать их нет необходимости. Я собрал достаточно сведений оставалось только придумать что делать.»
И собирался Аль-Хэд уже встать и выйти, как в таверну заходить одна странная личность. Дверь заскрипела и десятки пар глаз устремились в сторону прибывшей девушки в лёгком светлом платье и с тёмными недлинными и неухоженными волосами. При этом у неё на поясе висел клинок и мешочек с монетами. Хмуро всех осмотрев она уселась за столик недалеко от Аль-Хэда и заказала у трактирщика немного еды.
— Хозяин, принеси что-нибудь поесть. Я сегодня щедрая. — произнесла девушка и высыпала несколько золотых монет из своего мешочка.
Трактирщик от такого лишь расширил свои глаза и поспешил принести закуски, а десяток человек видя какое богатство лежало на столе у девушки завидно зашептались. Аль-Хэда же в этот момент привлекло кое-что другое, а именно запах. Было такое чувство, что она будто бы и не была человеком, но выглядела совершенно как человек.
«Может быть она оборотень как Сэцуко? Или она держит у себя дома зверочеловека для извращённых развлечений? Или ничто из этого неправда и этот запах просто случайно зацепился на ней от кого-то? Впрочем, последнее уже было неважно.» Аль-Хэд решил проследить за ней.
Облачённый в тёмное одеяние ниграт вышел из таверны и спрятался за угол поджидая момент, когда она выйдет. Сегодня снаружи погода была дождливой, а потому было довольно мало людей что шастали бы по грязным улочкам, а потому Аль-Хэда никто не видел в такую непогоду и даже те, что всё же гуляли по улицам пряча свои лица под капюшонами. И вскоре через какое-то время девушка вышла из таверны попутно поблагодарив трактирщика: