Следуя дорожке из тел, остановился возле дома где лежала безрукая тетка. Перешагнув, вошёл в дом. Тут развернулась скоротечная бойня. Пол десятка тел лежало на полу, а на кровати я увидел доспех Рапира. Подойдя ближе, дотронулся до него рукой. У изголовья кровати кто-то зашевелился. В ту сторону уставилось два копья, сопровождавших меня воинов. Создав заклинание, осветил пространство. В изрезанной простыне, завернувшись лежал мужик лет сорока, в его животе было проделано несколько дырок. Пожав плечами, развернулся, позволяя воинам поставить точку.
Выходя, на полу я увидел вилы.
— Стоять, — развернувшись, приказал вытащить этого мужика на улицу.
Короткий допрос и я слышу утверждение, что он не придавал, это подтвердил "красный пехотинец". Даже более того, оказалось он и возглавлял сопротивление.
"Медик" проверив его рану сказал что с таким глубоким проникающим в живот ранением не живут. Пожав плечами. Не сожалея, дал выпить зелье исцеления, и полив рану "исцеляющей мазью". Понимаю что уже задерживаюсь. Осмотрев кучку пленников, покачал головой.
— Что вам тварям не хватало в этой жизни?! Мои люди пришли с добром, а вы их убили! — сначала я думал что смогу спокойно поговорить с предателями, но понял что моё нутро пылает от злости.
Мне не ответили.
— Ну и хули вы молчите, глаза в пол опустивши?! — подскачив, схватил первую попавшуюся девку и рывком поднял на ноги. Ткань не выдержав разорвалась, обнажая верх торса. — в глаза мне смотри тварь! — но мой взгляд привлекло что-то более интересное чем испуганные глаза суки. — Что это за клеймо?! — под шеей, ближе к груди был рисунок. — кто тебя клеймил?! — как оказалось, такие же отметены были и у всех ренегатов.
Я примерно представлял что это значит. У меня всё тело было испещрено похожими "тату-шками". Откинув тело назад, достал нож, и принялся допрашивать основательно, как говорится с пристрастием.
...
— За предательство, убийство солдат, вооруженный мятеж и одержимость, вы все приговорены к высшей мере наказания, — смерть! Приговор вступает в силу не медленно, он будет осуществлен через сожжение на костре!
Отойдя к телегам, увидел в дали клубы черного дыма, в той стороне находился наш лагерь.
...
Так могли подавать только сигнал о нападении.
— Загружайте раненых и убитых! — пехотинцы и крестьянское ополчение стали стаскивать тяжёлых трехсотых в телеги. В другую телегу загружали мертвых.
Отмахиваясь от сообщения в котором Система прислала награду за зачистку деревни ренегатов. Вытираю кристалл.
Найдя мужика, что возглавлял сопротивление, вручил ему связь-кристалл.
— Ваша задача, собрать всё ценное и дотянуть все телеги до холма, дальше, если позволит Система, мы с вами ещё увидимся. — объяснив как пользоваться кристаллом, вскочил на взятую у деревенских лошадь. Все рыцари так же пересели на обычных лошадей, дабы боевые перемещаясь без всадника, не так сильно устали.
***
С отъездом командира и почти всех рыцарей, лагерь в миг словно замер. Все раненные были приставлены к оружию, кроме совсем уж инвалидов. Что происходит ни кто оставшемся в лагере не объяснил, потому, все без исключения были напряжены. Даже сэр рыцарь в должности сержанта бегал, на всех орал, дабы субординация не нарушалась даже на секунду, а на вопрос, что происходит отмалчивался, или крыл матом.
Так мы стояли час, два, я после ранения в бедро стал быстрее мёрзнуть, потому выстоять на посту было крайне сложно. Пальцы еле гнулись, пришлось спрятать их в простёганную фуфайку, пытаясь отогреть. Отложив арбалет на зубчики частокола, пытался небольшими движениями разогнать кровь по телу.
Спустя пол часа, один из часовых начал кричать, я прислушался:
— Эй, кто таков, ану стаять! Стрелять буду!
Ему так же громко ответили.
— Не стреляйте, пожалуйста, мы люди! Нам нужна помощь, на нашу деревню напали орки, всех убили, откройте, пожалуйста, ворота!
Попытавшись сняться с точки, меня тут же по каске ударил сержант.
— Наблюдай свой сектор! — прошипел он прямо в лицо, и я чуть не уронив арбалет, ещё яростней стал буравить темноту.