– Да кто ты такой, папа римский? – Дэррил не желала слушать никаких возражений. – Даешь аудиенцию только избранным? Дикки, ведь мы были мужем и женой. Неужели тебе трудно уделить мне каких-то пять минут?
Тут, к счастью, на этаже остановился лифт, идущий вниз. Ричарду меньше всего хотелось, чтобы их увидел кто-нибудь из персонала, поэтому он не возражал, когда Дэррил зашла с ним в кабину. Шофер уже ждал на стоянке перед входом; двигатель дымчато-серого лимузина мягко урчал.
Ричард сел в машину.
– Прощай, Дэррил.
– Будь добр, пожалуйста, подбрось меня до гостиницы. Мне нужно показать тебе один сценарий.
– Дэррил...
– Дикки, было бы о чем говорить. Сценарий совсем коротенький. Водитель, в отель «Дрейк», – распорядилась она.
Ричард со вздохом открыл ей дверь и кивнул шоферу. Про себя он мрачно решил, что не сделает и шагу из машины, пока Дэррил будет ходить за сценарием.
– И не надо строить кислую физиономию, – заговорила Дэррил, как только они отъехали от стоянки. – Могу тебе сообщить, что я теперь не пью. Вот уже два года ничего кроме минеральной воды в рот не беру. И с кокаином завязала. Из прежних слабостей у меня осталась одна-единственная – сам знаешь какая.
Он пропустил этот намек мимо ушей.
– В машине есть «спрайт», минеральная вода и имбирный лимонад. Что ты предпочитаешь?
Дэррил равнодушно пожала плечами.
– Давай минеральную. Дикки, ты мне действительно очень нужен, – сказала она, принимая стакан у него из рук. – Ты просто обязан сделать мне одолжение.
Ричард посмотрел ей в глаза. Она пользовалась фиолетовыми контактными линзами, подобранными в тон одежде. Сейчас стало заметно, что она перенесла не одну пластическую операцию: безжалостно натянутая кожа молодила ее, но лицо сделалось похожим на маску.
– В Гонконге ты снялась в четырех фильмах, не так ли? – спросил Ричард. – И подписала контракты еще на два.
Дэррил капризно надула губы:
– Кому нужна эта азиатская дешевка? Птенчик-Дикки, я хочу обратно в Голливуд.
Ричард отвел глаза. Насколько ему было известно, она по-прежнему оставалась в черном списке. Расти Коула уверенно шел в гору, его влияние крепло, но он до сих пор содрогался, когда при нем говорили о Дэррил.
– Дикки, чтобы лед тронулся, достаточно одной стоящей картины. Ты это прекрасно понимаешь. В Голливуде знаешь как: «кто с деньгами, тот в цене, кто без денег, тот в говне».
– Хлесткое выражение, – поморщился Ричард.
– Это чистая правда. Все упирается в деньги. Но я уверена: если мне дадут роль, то любому фильму будет гарантирован сумасшедший успех. Я теперь умерила свои амбиции, Дикки. В Гонконге, – она с ненавистью выговорила это название, – я такого натерпелась! В страшном сне не приснится, как они обращаются с актерами. Меня заставляли кланяться режиссеру, представляешь?
– Ближе к делу, – попросил Ричард. Он лишний раз убедился, что она ничуть не изменилась.
– Птенчик, Сидни Коуэн запускает совершенно потрясающий фильм, «Лиловые ночи». Это трогательная мелодрама. Женщины до таких историй сами не свои. Залы будут переполнены. Я хочу получить главную роль. Она мне нужна как воздух.
Автомобиль остановился у отеля «Дрейк».
– Поднимись ко мне в номер – на минутку, – попросила Дэррил.
– Не могу, и ты это прекрасно знаешь.
– Но почему? Что в этом такого? Мы же не собираемся заниматься ничем предосудительным. А может, ты просто боишься, Птенчик-Дикки? Опасаешься, что я тебя соблазню?
– Прекрати, Дэррил...
– Пять минут, – настаивала она со слезами на глазах. – Я хочу показать тебе сценарий и прочесть один монолог. Всего один монолог – и ты поймешь, что эта роль буквально создана для меня. Ричард, кино – это моя жизнь. Тебе, возможно, этого не понять. Если я не буду сниматься – мне конец.
– Ладно. – Он понял, что она не отступит. – Но только быстро. У меня назначена важная встреча.
Ричард вошел вслед за Дэррил в аляповато отделанный вестибюль, стараясь держаться на расстоянии от своей бывшей супруги.
Когда они уже зашли в лифт, в кабину успели вскочить элегантно одетые муж и жена. У Ричарда упало сердце. Гарри и Линнея Кремер были его соседями: их апартаменты располагались этажом ниже.
– Ричард? – пропела Линнея, завидев его. – Надо же, кто бы мог подумать, что вам по душе отель «Дрейк»...
Муж толкнул ее локтем в бок, и Линнея смущенно замолчала.
– У нас совещание по поводу нового фильма, – Дэррил попыталась сгладить неловкость.
Ричард внутренне содрогнулся, понимая, насколько двусмысленно это звучит.
– Фильм называется «Лиловые ночи», – пояснил он с напускной самоуверенностью. – Рад был повидаться с вами, – добавил он, когда чета Кремеров выходила на нужном этаже.
– И что их здесь черти носят? – не смолчала Дэррил. – Думаю, ты не в восторге от этой встречи.
– Так мне и надо, – угрюмо сказал Ричард, глядя на часы.
В номере люкс царил невообразимый беспорядок. Дэррил не сразу смогла отыскать сценарий, переплетенный в темно-синюю обложку.
– Вот, полистай. – Она протянула сценарий Ричарду. – Хорошо написано, не то что вся эта макулатура. Дикки... я хочу объяснить тебе, в чем дело. Меня волнует не столько сценарий, сколько Сид Коуэн.
– Сид Коуэн?
– Да; и еще прием, который устраиваете вы с Александрой.
Ричард вздохнул.
– Зачем разыгрывать спектакль, Дэррил? Почему ты не можешь, как все, просто позвонить Коуэну по телефону?
– Это совсем не просто. Я сто раз ему звонила. Он день и ночь «на совещании» – вот уже три месяца. Но ведь он будет у вас в гостях: вот тут-то я его и прижму к стенке. Но для этого мне тоже нужно получить приглашение.
– Черт возьми, Дэррил, неужели ты не понимаешь, что это невозможно?
– Но почему? Разве тебе это так трудно?
– Моя жена ни за что этого не допустит. Ты причинила нам достаточно неприятностей, когда родился Энди. Наш брак был под угрозой. Хорошо, что Александра тогда проявила терпимость. Но я не могу просить ее за тебя – это уж чересчур.
По ее щекам покатились слезы.
– Ну, пожалуйста. Я могу с ней не разговаривать, если ты опасаешься, что я скажу что-нибудь не то. Но мне позарез нужно попасть на ваш прием.
– Я сказал нет, Дэррил.
Она обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом.
– Со мной этот номер не пройдет. – Ричард отстранился и направился к выходу. – Не смею злоупотреблять твоим гостеприимством: я и так задержался на десять минут дольше.
– Ричард! Дикки!
– Прощай, Дэррил.
– Чтоб ты сдох! – завизжала она. – Скотина! Осел паршивый! Я и без тебя своего добьюсь, понял? Приду – и все! Ты у меня попляшешь, Ричард Кокс!
То, чего опасался Ричард, произошло с фатальной неизбежностью. Он сломя голову мчался домой, чтобы объясниться с Александрой, но, увидев ее отрешенное лицо, понял, что опоздал.
– Ричард, – сказала она, выходя из своего кабинета, – думаю, нам следует кое-что обсудить.
Ее тон не предвещал ничего хорошего.
– Гномик... – начал он.
– Зайди. – Она вернулась в кабинет, и ему ничего не оставалось, как последовать за ней.
Он присел на диван, сдвинув в сторону компакт-диски и листы нотной бумаги, исписанные уверенной рукой Александры.
– Линнея Кремер не вызывает у меня ни малейшей симпатии, – заговорила Александра. – Это сплетница, которая дальше модных тряпок ничего не видит. Думаю, что и Линнея ко мне особой любви не питает: уж очень она была рада сообщить мне приятную новость, что мой муж сегодня поднимался в лифте отеля «Дрейк» вместе со своей бывшей женой.
– Лекси, все очень просто объясняется.
– Да что ты говоришь? Всем известно, для чего парочки тайком снимают номер в гостинице.
Ричард покраснел до корней волос. Он понимал, что любое его признание прозвучит фальшью.
– Ей хотелось показать мне сценарий – она рассчитывает получить роль в новом фильме.
Александра закивала:
– Вот-вот! И ты, естественно, поднялся к ней в номер, вместо того чтобы подождать в вестибюле. А до этого вы, естественно, встретились по чистой случайности, правильно?