Но я на эти инсинуации не повёлся: вроде как и “да”, но если подумать — я себе мозг сломаю со смещением, запоминая-вспоминая что за хренотень упихал в пространственный карман, если буду пихать туда всякую дрянь.
Рассказывал, как понятно, не всё, о своей добыче даже не упомянул, но этого Кроносу хватило: послушал, покивал, похмурился и подытожил:
— Прискорбный конец для собрата, показывающий, как опасна бездумная погоня за силой, — изрёк он. — Что ж, Вельруф, твой рассказ небесполезен для Круга. И ты можешь покупать у меня.
— Вопросы? — приподнял я бровь. — Ну, если твоё служение, почтенный маг, не препятствует этому, — не без сарказма выдал я, на что Кронос негромко фыркнул.
— Задавай, — выдал он. — Постараюсь пролить дождь знаний на пустыню твоего невежества.
Я стал задавать… и немного обтекать. Итак, у магов воды не было ВООБЩЕ никаких расчётов, уверенности и прочих моментов, как взрывать руду, чтобы “уничтожить Барьер”. Вот вообще!
А было некое “пророчество”, приснившееся главному попу утопителя Сатурасу уже после появления барьера.
— А ещё меня заинтересовал, уважаемый Кронос, такой момент. Вы же, как и прочие уважаемые маги воды, участвовали в возведении барьера.
— Это так, Вельруф, — важно кивнул Кронос.
— Общаясь с магами круга огня, я узнал о том, что использовались древние артефакты: фокусировщики или юниторы.
— И это так.
— А что с ними стало после, если это не секрет?
— А что, собратья скрывают? — ехидно оскалился Кронос, на что я кивнул. — Не знаю, как в их Круге, Вельруф, но магам воды эти юниторы были обещаны как часть награды за участие в возведении Барьера. Такова их судьба и ныне.
Заодно выяснился интересный момент — один из магов воды, Миксир, не только изучает, но и овладел письменным языком Зодчих. Подозреваю — нашёл что-то вроде розеттского камня. А, возможно, вообще не он — Зодчие, как бы, некисло отжигали на Морграде с завоеваниями, так что могли просто распространить свою письменность. После потопа многое вряд ли сохранилось, но немногое вполне может быть достоянием отдельных личностей.
Короче, зарядил я Кроносу вопрос в лоб: сколько руды затребует этот Миксир за словарь, или словари. Вроде у Зодчих было несколько диалектов языка, согласно их кастам.
Маг пригрозил узнать, но не обещал ни результата, ничего такого. Просто узнает, а мне следует подойти к нему через пару дней.
И, наконец, магия. Я даже выканючил демонстрацию ледяной сферы. Ну и в товарах, расположенных в каменном стеллаже на втором ярусе, покопался. И окончательной убедился: магия божеств — одно, магия без божков — второе, а вот воздействие Спящего — совсем третье.
Напоследок, понизив голос, сообщил, что среди призраков Старого лагеря ходят слухи о “дороге к Новой шахте, о которой лопоухие воры не знают”. Просто так сообщил, из альтруизма.
И, задумчивый, потопал к выходу из грота. Но далеко не ушёл: ко мне направился вор с парочкой явных телохранителей.
— Не торопись, путник, а то можно и голову свернуть, — вкрадчиво, с улыбкой, выдал он.
— Кому свернуть голову, говоришь? — заинтересованно уставился я на типа.
— Я — Лар…
— Неважно, — отмахнулся я царственным жестом. — Чего тебе от меня нужно, вор?
Телохранители на меня зыркали “типа страшно”, а вот сам Ларес задумался. Как, впрочем, и я: в игре он был симпатичным персонажем… Вот только главарём бандитов. Даже не грабителей, именно бандитов, до попадания в Миненталь. Ну и в Новом устроил среди воров классическую “банду по понятиям”, чего даже в Старом, со всеми его недостатками, не было. В общем: не нравился мне этот гусь, сильно не нравился, вполне оправданно.
— Ты напал на воров лагеря…
— Не ври. Они на меня напали, а я даже не нанёс ответной справедливости.
— …и искалечил Буча.
— Я-а-а-а? — выпучил глаза я. — Какой-то придурок, имя которого я не знаю и уже забыл, навернулся передо мной. Я-то здесь причём? — с широкой улыбкой поинтересовался я.
— Ты напал…
— Кто это сказал, вор? — жёстко прервал я. — Укажи мне того, кто сказал что я “напал” на этого придурка. Или не трепи без толку языком.
— Такие дерзкие как ты… — прищурив глаза, начал было Ларес, но получил в пузо мешочком с сотней руды.
— Возможно, мне понадобится переночевать в Новом лагере. Деньги — чтобы меня ждало жильё, где можно бросить кости. Пока, — с этими словами я потопал дальше.
Не нравилось мне всё это, если честно, но запасной аэродром не помешает. А если принявший деньги вор меня “кинет” — ну да и хер бы с ним, мне от сотни руды ни тепло, ни холодно. Встраиваться в местную уголовную вольницу я не собираюсь, место, где бросить кости — найду. Это, скорее, возможность Ларесу оправдать то, что он засунет свои понятия в жопу и не будет ко мне лезть.