И, к моему радостному удивлению, следующие четыре часа никаких гадостей меня не ждало. Хотя внутренность помещений претерпела явный “орочий кастом” — куча криво выбитых каракулей, схематичные клыкастые черепа, ну и знаки Белиара.
И ловушек — до чёрта, но при этом никаких гадостей, хотя дёргался я постоянно: плотность магии нарастала, и что-то почувствовать ближе пары метров не выходило совсем.
В результате я вернулся назад, на пару километров: дорога была свободна и разведана, а ночевать в месте, где могут вылезти эти сволочные демоны, не было никакого желания.
Поспал, проснулся, перекусил и вернулся старым путём. Начал пробиваться сквозь очередную стену, вслух матерно характеризуя окружающее. А внутренне думая, а может, а ну его нахрен, этого глуховатого Спящего?
Но передумать я не успел, а вот взгляд в следующее помещение меня немного… Да звиздец это! Узкий, высокий и закрытый со всех сторон, кроме моей дыры коридор. Утыканный шипами-ловушками, что заметно: отмечать отверстия забитые пыли в кладке я уже наловчился. Но главное: в одном конце стоял прямоугольный каменный ящик. Причём были у меня подозрения, что это саркофаг.
— Замечательно! — ликованием и радостью встретил я скрежет камня и дёрнувшуюся верхнюю плиту саркофага. — А иди ты нахрен, — сообщил я обитателю и, пока он не выбрался, втянулся в проплавленную дыру, встав за углом с Люссиль наготове.
Судя по всему, это шаман-нежить, один из заточивших Спящего. И никакого желания вести “честный бой” с дохлятиной я не имею. Так что пусть высовывает свою несимпатичную дохлую персону из моей дыры и получает по ней Люссиль ДО того, как начнёт на меня магичить.
Стою, держу клинок в верхней позиции, чтобы гвоздить вылезшую нежить. И немного надеюсь, что этот дохлый тип активирует ловушки, упокоясь без моего активного вмешательства. Но в храме — тишина, и характерный лязг лезвий я бы прекрасно услышал. Его, соответственно, не было. А какое-то поскрипывание-похрустывание-шипение было. И тут меня сносит с ног, а бок головы пронзает острая боль!
В стене, на уровне моего плеча, видна растрескавшаяся дыра, на бригантине — коцки, а за шиворот капает кровь, из повреждённой шеи и головы. К счастью — не смертельно, просто посекло осколками. Но больно! И…
Плюнул на боль и жалость к себе, рванул к дырке, и с размаху ткнул в неё Люссиль: коридор там небольшой. Ткнул, пошуровал, услышал злобное шипение, вытащил меч и вогнал снова. Почуствовал лёкое сопротивление, сухой стук. И больше не шипело.
Выждал полминуты, заглянул рывком в дырку и тут же сныкался. Но опасаться уже было нечего: на полу коридора валялась мумия орка с шаманскими побрякушками, обтянутая сухой кожей черноватого цвета. Рассечённая надвое, валяющаяся двумя половинками. И никаких признаков жизни и нежизни не проявляющий.
— Уф, — выдохнул я, начав ревизию своего организма.
И, в целом, выходило сносно. Никаких травм и серьёзных повреждений, так, царапины. Правда, серьгу из уха выбило, надо бы поискать, но сначала — обработаю рассечения.
Чем и занялся, ну а раз делать, кроме дезинфекции и бинтования, было нечего, я мысленно и привычно позвал:
— Спя-а-ащий!
А через секунду от падения на задницу меня удерживало только то, что я уже сидел. Голоса я не слышал — его и не было. Но в голове колоколом гудело… ощущение, образы… Да понимание мысленного посыла, если так можно выразиться. Мощный такой, прекрасно понимаемый, пусть и не словами. И звучал он так:
— Как же ты достал орать, глухой идиот! Не слышишь не черта, так чего же зовёшь?!
38. Досуг для Ксардаса
Первое что я понял, перестав офигевать (довольно быстро, к своей гордости), так это то, что я немножко болван. Самую чуточку, но именно так. Часть закорючин на своей серьге я примерно понял, разглядывал её, вооружившись букварём магических фигулин.
И такая вещь как “защита” там была. А я, немножко болван, это не сынтерпретировал. В результате, на текущий момент слышал телепатическое бурчание НЕМНОГО задолбанного моими воплями Спящего. Ну, выходило примерно как будто в соседнем помещении, до которого невозможно добраться, некий придурок орёт благим матом “нужно поговорить”, при этом он сам — с надёжно заткнутыми ушами. И на ответные крики не реагирует. И орёт, паразит такой, назойливо и постоянно.
Даже неудобно немного вышло, прямо скажем.