Так, вариантов того, что случилось — тьма. Собственное безумие рассматривать не будем, вероятность смерти — тоже. Попал? Ну судя по всему — так, от молнии и собственной исключительности. И-и-и… а что делать-то?
Огляделся: дорога, блин. В две стороны. И лес на обочинах какой-то не такой, по крайней мере, часть деревьев не узнаю, лютики-цветочки какие-то странные. Ну ладно, а…
На этом мои размышления прервал рык. А на дорогу, пригнувшись и зыркая на меня голодными жёлтыми глазами выбрался волчара! Здоровый, злостный, явно нацелившийся перекусить вкусным и питательным мной! И чем мне от этой сволочи отбиваться? Выкидным фолдером из заднего кармана джинс? Это даже не смешно, хотя… если намотать джинсовку на руку, рискнуть ей, подставив под укус (рискнуть рукой, джинсовка тут не рискует, а безальтернативно идёт в расход), спасая остальное. Ну и затыкать ножом в глаза, горло. Теоретически — возможно, а вот на практике. Стоп! У меня есть метательное оружие, минимум десятилетней выдержки! Может, и не поможет, но…
Скрепя сердце (ну обидно же, блин!), метнул открытую бутылку рома десятилетней выдержки. И это помогло: волчара отскочил, но осколки достали его. Впрочем, основной “поражающий эффект” оказала сорокоградусная: брызги рома попали волку в нос и глаза, и он с жалобным скулежом скрылся в лесу.
— Поллитра, — с облегчением вздохнул я. — Вдребезги… мда уж. Но надо отсюда выбираться, пока медведи и прочая живность не появилась. Так, дорога есть, ей пользуются. Только куда идти-то?
Ответом на мой вопрос стали копошащиеся в отдалении точки: какие-то пешеходы. К сожалению различить их нормально я не мог: близорукость, пусть не сильная (очки не носил. Мешали), но всё же ощутимая. Но абрисы различимы, значит точно — люди. Так что я бодро потопал к парочке на краю дороги.
Вот только по мере приближения и различения деталей мысли о бреде вернулись. Потому что парочка, с совершенно зверскими мордами была… в доспехах! Кожаных грубых сапогах, таких же штанцах с мощными кёпками и дополнительными полосками кожи. Здоровенными кожано-металлическими наплечниками, выпирающими из клетчатой, красно-белой (ну, красно-грязной, но изначально явно белой) туники. Чтобы я ненароком не принял детин за байкеров или ещё каких-нибудь неформалов, эта парочка озаботилась нацепить на головы этакие плоские шлемы, с широкими полями. Вроде шапели или что-то такое. Мало того, на поясах эти ролевики носили средних размеров мечи, а за поясами болтались арбалеты. И как-то, по мере приближения, у меня возникали сомнения в том что это “ролевики”. Очень уж злостные морды, потёртая, причём явно от постоянного использования, снаряга. Да причёски в стиле “горшок” из под шлемов-тарелок, в конце концов! Кстати, “здоровяками” они были, скорее, за счёт своих доспехов. Руки, торчащие из туник, были вполне себе нормальными, не перекачанными, хотя и прикрывались кожано-шипастыми наручами на предплечье. А ощущение “огромности” создавала свободная туника на доспехи и просторные наплечники.
— Wer bist du?! — вдруг рявкнул один из этой парочки, остановившись, как и напарник, тыча в меня пальцем и держа лапу на рукояти меча.
Дойчи-ролевики, блин. Или я попал несколько “веселее”, чем мне думается. Впрочем, хохдойч я, к счастью, знаю. И отвечать надо быстро, а то смотрят недобро, а один так вообще за спину зашёл.
— Их бин… — начал было я, но ни черта не договорил, получив тяжёлый удар по затылку.
Шмякнулся на землю, с трудом поборов желание порыпаться. В моем положении это смертельно: эти бандюги, даже если они не будут хвататься за мечи, меня просто забьют. Чёрта с два я что сделаю врукопашную, учитывая то, что их двое, не говоря о их сбруе.
— Он не успел ответить, Рик, — произнёс один из бандитов.
— Да и Белиар с ним, Рим! Видно же, что бродяга, даже оружия нет.
Говорили они это на хохдойче, несколько диковато звучащем, но вполне понимаемом. И, одновременно, по мне хлопали наглые лапы. Нашли бутылки и с удивлённым присвистом их спёрли.
— Ты глянь, похоже выпивка! Никогда такой не видел.
— Украл у кого-то, но нам-то что? Возвращать что ли, гы-гы?!
— Гы-гы-гы! Ну ты юморист, Рик. Ладно, к судье?
— В тюрьму, а там пусть судья разбирается. Деньги мы за бродягу всё равно получим.