— Или, например, Стоун, — продолжал рассуждать Мильтен, указывая в сторону звона молотов. — Его вообще сослали потому, что Гомез потребовал кузнеца, умеющего работать с магической рудой. И архимаг Корристо не возражал, — почти неслышно добавил он.
Хм, то есть Гомезу понадобился оружейник-бронник, это понятно. А магам… да, наверное, тоже. Посохи там, ещё какая-нибудь фигня, да те же амулеты: кольца, подвески и всё такое. То, что я не встречал магической бижутерии, кроме как собственноручно найденной, совершенно не гарантия, что её не делают малыми партиями, для себя и “за Гомеза!”
И, кстати, становится понятно “полутюремное” положение кузнеца: он вряд ли был в восторге, получая от августейшества пенделя за барьер. И не горит желанием горбатиться на местных урок: может, и сбежать пробовал, так что сейчас под “домашним арестом”, в общем-то, в том же положении, что и женщины.
И тут выперся, с соответствующим пафосом, Торрез. Развёрз со ступеней пасть и стал ей говорить:
— Ты оказал услугу Кругу, заключённый, — огласил этот тип. — И не проявил неподобающего любопытства, что отмечено архимагом! — оттопырил он палец на поднятой руке, к моему удивлению — не средний. — Посему мы, избранные Инносом, вознаградим твои труды. Назови, чего желаешь.
— Совсем всё? — не без скепсиса уточнил я.
— В разумных пределах, — огласил Торрез с таким видом, как будто предлагал весь Мир, зажав только пару коньков из-за чрезмерности последнего.
— Тогда, — бегло прикинул я, — у меня есть две просьбы. Плотская и духовная.
— Духовная? — приподнял бровь Торрез.
— Да.
— Выслушаю. Но для начала — плотская.
— Для начала меня зовут Вельруф, уважаемый маг. И я недавно оказался за Барьером. При этом я — охотник…
— И мечник, насколько я слышал — ты блеснул умением на Арене.
— Это так, но становиться стражником у меня нет ни желания, ни призвания. Но даже с охотой моё облачение… — красноречиво обвёл я руками уже потёртую и не слишком чистую джинсу.
— Понятно.
— А бароны у него доспех забрали, сам видел, — подал голос Мильтен, вызвав удивлённое поднятие бровей.
— У меня есть руда, не слишком много, но вроде хватит. Но мне бы хотелось говорить с кузнецом…
— Понятно. Это возможно, более того, если ты не проявишь неподобающей жадности, а твоя вторая просьба не обременит Круг — мы вознаградим тебя рудой, Вельруф. Мильтен, займёшься, — бросил этот тип поклонившемуся послушнику. — А что за “духовная”? — уже заинтересованно уставился он на меня.
— Знания, уважаемый Торрез. Мне интересно услышать про Инноса, Адонаса, Белиара… тьфу на него! — последнее “тьфу” было вызвано меняющимся выражением на морде мага, и судя по его физиономии — “вырулило” положение. — Про земли, про…
— Я понял тебя, Вельруф. Но вынужден отказать — маги Круга заняты и не имеют времени развеивать тьму твоего невежества. Приходи на проповедь, как прочие…
— Проповедь? — не понял я.
— Да.
А через минуту я с трудом удерживал себя от битья с размахом о стену головой. И ладно бы чьей-то, так своей! Повелся на игрушку, старый хрен… В общем, круг — священнослужители, едрить их в религиозные чувства! То есть, они реально “окормляют” народ в Старом Лагере, лениво, через жопу, но делают это, и делают регулярно. Каждый второй караван к шахте, то есть в среднем раз в месяц, один из магов (кому не повезёт, как я понял) задвигает речугу на внешнем кольце, то есть читает проповедь. А мой собеседник, Торрез, там… торгует. Зельями, свитками, да и амулетами, как выяснилось.
— Рудокопам, уважаемый?
— Перед Инносом все равны, Вельруф, — наставительно сообщил маг, тут же испортив песню. — В основном — заключённые из других лагерей с рудой.
— Благодарю за пояснение, — слегка поклонился я, на что маг важно кивнул. — Но мне не нужны рассказы, хотя я не откажусь. Мне бы прочитать…
— А ты грамотен? — с искреннем удивлением уставился на меня маг, да и Мильтен вытаращился.
— Аз есьмь, — признал я, решив “аки паки” не добавлять, перебор.
— А прочти как вот это, — с прищуром извлёк Торрез какую-то сложенную бумажонку из своих недр, вроде бы — не туалетную.
Ну я макулатуру цапнул, пробежал взглядом — рукописная схема-отчёт, точнее, запись от кого чего, кому куда. Поставки каких-то типов магам, и сколько им заплатили, судя по всему. Но интересное начиналось не на схеме, а в приписке явно “личного” расчётного листа Торреза. Так что я приосанился, и с выражением начал читать именно приписку: