Расстелил в сторонке шкуру с видом на заваленную шахту, присел и стал рассуждать. Вопрос про местных божеств не слишком актуален пока. Козлы они все, редкостные, использующие смертных, что уже очевидно, для “энергозабора” или ещё чего-то такого. Самым козлинским выглядит Иннос, точнее — самым жадным. Белиар — тот ещё, конечно, но не настолько алчный псих. А вот Адонас, помимо того, что массовый убийца, так ещё… единственный воздействующий на этот Мир непосредственно и регулярно. И Иннос, и Белиар зафиксировано проявляли своё взаимодействие с миром по одному разу. Белиар создал некоего “Древнего зверя”, наводящего шороху на землях, поклоняющихся Инносу. Что за зверь — чёрт знает, но вроде бы что-то типа дракона. А потом Иннос, вроде как, оставил свои “слёзы” — некий реагент, задирающий магические возможности священников, а остальных сжигающих к чертям. Насколько эта физиологически-божественная жидкость — “слёзы”, неизвестно. Но эти два факта — единственные вычитанные мной случаи непосредственного, а не через последователей и артефакты, влияния этой парочки на Морград. Причём совершенно не факт, что даже эти “деяния” — непосредственны. Вывести зверюку мог какой-нибудь белиаров последователь, типа Ксардаса. А “слёзы” забодяжить особо инноснутный алхимик.
И вот, единственное божество, точно и безоговорочно воздействующее на Морград без медиумов-проводников — именно Адонас. Что немножечко хренотень насчёт “Иннос создал Мир” ставит под вопрос. Вообще, огневичок на фоне остальных выглядит пубертатным подростком, судя по буйности его последователей. Впрочем, пока это не слишком важно, а потом посмотрим.
Сейчас важно вот что: Безымянный и его история. И, кажется, я нашёл несколько ответов на безответные вопросы. Итак, в первой Готике, в рудной Долине, Безымянный был простым человеком. Ни черта не простым — сильный маг, со “сродством” с магией, но это, похоже, просто свойство-предрасположенность. Откуда он родом, с учётом артефакта — хрен знает. Может, с какого-то острова, выводящего в изоляции лютых магов — совсем не исключено. Так вот, Безымянный — просто человек. И его “путь к повержению Спящего” — цепочка случайностей. Он попал в нужное время и в нужное место… почти. Этих случайностей СЛИШКОМ много, а часть из них шиты белыми нитками. Главная из которых — “затопление Старой шахты”. После чего Гомез озверел, напал на Новый лагерь. А Безымянный прошёл точку невозврата: до интеграции в Новый лагерь у парня была возможность в любой момент сказать “Да идите вы все нахер, я жить хочу!”. А вот после — уже всё. Ксардас и Спящий как финал истории.
Так вот, осматривая Старую, я сразу понял — дело пахнет “тухло”. Дело в том, что шахта была не “глубокого залегания”. А купол породы над ней — довольно тонкий, относительно, конечно, но всё же. И выходила интересненькая история: “затапливать” шахту было просто… неоткуда. Не было на протяжении всей шахты полостей, куда можно сныкать столько воды. Нет для них места, в чём я убедился окончательно, забравшись на скалы. Далее, предположим, что “затоплена” — игровая условность. Ну, мало ли, бывает. Обрушилась она, предположим… А вот только ТОЖЕ не выходит каменный цветок. Шахта — огромная пещера, с относительно небольшим слоем породы поверх. И если вся порода сверху обрушится… будут жертвы. Но добыча не остановится, потому что не будет для этого причин. Часть добычи будет происходить открытым методом — так это даже проще. В общем, Старая шахта не могла понести таких повреждений, чтобы там невозможно стало добывать руду. Ну разве что её бы к чертям разнесло целиком, но при таких раскладах не думаю, что от живых в лагерях много бы осталось.
А значит, “игровая условность” с затоплением — не условность. Старая шахта действительно была затоплена, только, похоже, не “просто”, а божественным волеизъявлением. По крайней мере, других психов, с привычкой всех нахер топить, в голову не приходит. Причина этого веселого действия — подтолкнуть события. Очевидно, непосредственно действовать на смертных не может даже Адонас, только косвенно.
Так вот, простого, но чертовски сильного человека Безымянного “допинали” до Спящего. И Безымянный его “затащил”, оказавшись погребён обвалом. Под которым… умер. Практически наверняка. И воскрес, воскрес уже не только человеком, но и “Избранным Инноса”, как и гундел в финале второй игры дракон-нежить. И на момент начала второй игры у него ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не стало имени. Он его забыл, пока был мёртвым — да простейшее повреждение-разрушение мозга.