Добавлять послушник не стал, ну а мне не слишком интересно, зажилит он руду в свою пользу или нет. Спросят прямо — честно отвечу. Не спросят — пофиг, пусть сами разбираются. А после направились мы к кирке, для получения второй части награды.
15. Сюрприз
Сама обитель культа отличалась от игровой, как минимум — размерами. Был здоровенный молельный зал по центру, в который “непосвящённого” в моей физиономии не пускали вообще. Но, во-первых, было книгохранилище в подвале, на которое я, довольно урча, навалился. Мильтен, видимо, был “приставлен” ко мне, и с некоторой завистью уточнил:
— И ты успеваешь прочесть?
— Да что там читать-то… — отмахнулся я, отвлекаясь от книги.
В которой была просто… ну вот хоть стой, хоть падай вещь. Книга — фигня, в смысле “наставление послушнику монастыря огня”, с кучей глупостей и фигни. Но вот что реально впечатляло, так это то, что там была клятва, которую давал послушник становясь попом Инноса и магом по совместительству. Звучала эта лабуда так:
“Я клянусь божественной властью и силой священного неугасимого Огня, что с этого дня мои знания и дела будут навеки едины с пламенем, пока моё тело не вернётся в царство Белиара, и не угаснет огонь моей жизни.”
И, вроде бы — ну клятва и клятва… Вот только посмертье, посмертье ЛЮБОГО человека, оказывалось во власти Белиара. То есть Иннос даже не пытался во враньё про рай для верных, его не было базово. И очень мне интересно, а маги огня и прочие иносопоклонники — идиоты или мазохисты? Паладины Инноса и те, и те, гарантированно. Потому что в ихней клятве было не просто “единение с огнём”, а “жисть положить на борьбу с порождениями Белиара и им самим”. Ну и остальные, делами или мыслями гадящие хозяину вечности после смерти… В общем, выходила какая-то хрень. Я даже не поленился, уже впоследствии, уточнить у Драго, одного из магов, “боевика” как я понимаю. В ответ получил невнятное блеяние (с фанатичным огнём в глазах), что о верных Иннос позаботится. Ога-угу, “позаботится”. В царстве “адского сатаны” Белиара, который с этим самым Инносом ведёт непримиримую войну не на жизнь, а насмерть своих последователей.
— А ты грамотен? — уточнил я у Мильтена.
— Да! — задрал он нос. — Но учиться начал меньше года назад, медленно выходит. Удивляюсь, как ты ловко управляешься, — сообщил он.
— Научишься со временем, — умудрённо ответил я.
В общем, первый день я потратил на общее книгохранилище. Данные были, в основном, религиозно-пропагандистского толка, в основном, по Инносу. Но и в этой религиозщине была куча небезынтересного. Вот только это давало данные “вообще”, причём далеко не полные. Толковый непосредственный вывод из прочитанного (а прочитал я, по сути, всё) только один: в маги-священники идти не стоит. Но, в целом, это и по ощущениям так выходило. А вот насчёт “как выбраться из-за гребучего барьера” — ничего толкового.
Расположился на ночь на шкурах, в небольшой келье Мильтона на полу, отчего парень повеселел. Ну понятно, что “делить ложе” с посторонним дядькой у него не было никакого желания. А после начисленного кувшина пива вообще подобрел и даже продемонстрировал мне руну огненной стрелы. В руку не дал, показывал, гордясь, но мне хватило и этого. Овальная каменюка вроде гальки, сантиметров восьми-десяти размером, с крупной руной Кано, обозначающей огонь, в центре. Ну и вязью мелких рун по периметру.
На следующее утро я запросил знакомство “с личными библиотеками” и вопросы, что и было исполнено. Маги были разные, у кого пара книг и записи, у кого вообще ничего. Кто-то не против был присесть на уши, кто-то цедил слова. Но, в целом, к вечеру, ещё до темноты, я управился. В “великие тайны магии” меня не посвящали, но и узнанного хватало. Да и Торрез, оказавшийся торговцем магов, выдал мне “разрешение на визит и покупку”.
— Скажешь стражам у ворот своё имя, и что идёшь к магам, назовёшь меня, — инструктировал меня этот тип. — Свитки, зелья, зачарованные предметы. Поднакопишь руды — можешь даже что-то заказать. И навести меня через пару седмиц. Возможно, будет дело для тебя.
— Благодарю, маг, — кивнул я, да и прикупил несколько свитков и зелий в керамических бутылочках.
В общем, топаю я уже от магов на выход, утрясаю в башке узнанное, и прикидываю, что делать. Пока выходило, что надо мне навестить болотников. Не наркоты ради, а сбора информации для. И…
А вот додумать я не успел, НЕМНОГО удивившись. И немного занятый тем, чтобы не начать истерично орать, размахивая руками. Но справился с собой, хотя и не без труда. Хотя стоял я не меньше минуты, как вкопанный, у выхода из замка, хорошо ещё, что пинка от стражников не получил, только хмыканье и смешки.
Дело в том, что напротив выхода из замка был довольно неплохой домишко, который язык не повернётся назвать бараком. Не особняк, одноэтажный, небольшой, но именно “домик”. Был это домик Диего, главы призраков, а под спускающейся крышей стояла скамья. В игре Диего сидел на этой скамье чуть ли не половину игрового времени, по факту же я его там видел первый раз. Но в ступор меня ввёл не вид испанского идальго, рассевшегося на скамье. Психика у меня на удивление крепкая, так что даже такое душераздирающее зрелище я могу пережить без впадения в ступор. А вот собеседник Диего и был причиной моего несколько смятённого состояния. Просто на скамеечке, с внимательным, а временами саркастичным лицом, сидел труп. Мёртвый труп убитого человека, притом непозволительно бодрый и активный для этой категории граждан. И ладно бы полусгнившее умертвие — от такого я бы в ступор впадать точно не стал, а стал бы гвоздить противную нежить шестопёром по макушке, ну или что-то такое. Да и не думаю, чтобы Диего наставительно втирал умертвию какую-то хренотень, а стражи замка на это бы беспристрастно любовались.
В общем, с Диего трещал, рассевшись на скамеечке, одетый в штаны рукожопа с потёртой “призрачной” жилеткой никто иной как… Безымянный. Которому, на минуточку, у меня на глазах распахали глотку. И которого, на минуточку же, я собственноручно похоронил под камнями заброшеной шахты!
Сам мертвец самым вопиющим образом обладал, помимо оживлённой мимики и заметной говорливости, здоровым цветом лица. А на моё офигевание обратил внимание сначала Диего, а вслед за ним и Безымянный. Прищурился на меня, помотал головой, что-то сказал Диего — последний кивнул. Поднялся и потопал ко мне, умертвий замаскированный! Причём с полуулыбкой, причём не саркастичной, а доброжелательно-рассеянной.
Я уже более-менее в руки себя взял, так что потопал несколько в сторону: нечего стражам, да и Диего, слушать наши разговоры. Умертвий до меня дотопал и выдал:
— Ты ведь… Вульрур? — и пырится так, благожелательно.
— Вельфур, — сообщил я. — А ты, вообще-то, мёртв.
Когда Безымянный подошёл ко мне, у меня пропали некоторые сомнения, ну и появились некоторые вопросы. Дело в том, что глотку этого типа пересекал шрам. Вот только шраму этому на вид было не меньше нескольких лет, причём нескольких лет жизни, а не гниения в могиле.
Ну и сам факт того, что в мире с магией и богами воскрешение возможно — я худо-бедно в своё миропонимание уместил. Не скелеты и прогнившие умертвия, а именно воскрешение. Странно, но возможно.
— Слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — с кривой улыбкой сообщил мне он. — Очнулся под камнями, это ты меня ими завалил? — на что я кивнул. — Спасибо, наверное, — не слишком уверенно, но с уже нормальной, саркастичной улыбкой выдал он. — Правда я очень плохо помню, что было до Миненталя. Скажи, Вельруф, ты знаешь, как меня зовут? — уставился он на меня просительно и с надеждой.
— Ты… — начал было я, посмотрел на парня. — Марвин, — сообщил я ему имя, известное любому столкнувшемуся в готике с непроходимым багом.
— Марвин… да, похоже, что оно. Благодарю, Вельруф! — широко улыбнулся он. — С меня пиво, и…
— Погоди… Марвин, — вздохнул я.
Потому что факт воскрешения я понял и принял, хотя и не до конца. При этом и почувствовал немалое облегчение: я как-то предполагал, что мне самому придётся заниматься всякой нездоровой хренотенью, чтобы выбраться из-под Барьера, а тут тот, кому это и положено делать. Но внутри у меня была натуральная баталия: хомяк и жаба, войдя в коалицию, проводили разрушительный налёт танковыми клиньями и ядерными бомбардировками на мою порядочность. Просто… артефакт пространственного кармана… Ну, в общем, по совести, надо отдавать. Особенно если я рассчитываю на парня взвалить… Точнее — выехать на его горбу из Миненталя. Но жалко же! Жаба душит и хомяк устроил полноценную войну! Но…