26. Избранные шалости
Четыре дня я занимался магией, ну и дань-тянь вздрачивал, раз уж возможность была. Из пещерки просто не выбирался, жалел разве что об отсутствии испытуемого. На себя часть “заклинаний” Спящего применять было не только страшновато, но и невозможно. Впрочем, даже без этого статистика набралась и заставляла СЕРЬЁЗНО задуматься.
И для начала, что я ТОЧНО установил — к Белиару колдунство Спящего не имеет отношения от слова “совсем”. Хотя и скелеты предыдущих обитателей пещеры моего пребывания и их ритуал — тоже к данному божеству вряд ли имеют отношение. То есть, активировал я свиток — и та же, совершенно однотипная с инносной магия. Действие, как понятно, совсем другое. И ощущение черной дымки, которая была на месте воскрешения Безымянного, при призыве скелета была та же.
Вот только скелет ни черта не был “скелетом”. Это была магическая конструкция, без грамма вещества. Что-то управляющее, отдающее белиаровской чернотой, в этот конструкт просачивалось, но это явно был “управляющий модуль” магического конструкта с временными свойствами материальности в виде скелета. От скелетов “природных” это белиарова поделка отличалась всем, кроме вида. Впрочем, “природность” боевитых костяков бывших владельцев пещеры — вещь сомнительная, но они точно не белиаровой волей стали нежитью: магический ритуальный конструкт на полу пещеры был именно “древней магии”, факт.
Единственное, что чисто теоретически (хотя я ни черта в это не верю, если начистоту, но проверить надо) может объяснить странности и непонятки, ну кроме самого очевидного, так это если Спящий — “демон” не Белиара, а Адонаса. Но для этого мне надо переться в Новый лагерь, смотреть-торговать с магами-попами великого утопителя всея Морграда. В принципе, если откинуть одну теорию “мирового заговора” и рассмотреть другую, то Адонас в качестве сценариста дальнейшего веселья выглядит вполне возможным. В смысле, не только пользуется, но и является первопричиной… Но посмотрим.
Если на частоту — не слишком в это верится. Магия Спящего реально была “не такой”, а если уж совсем честно — я бы её не называл магией вообще. Но пока не проверю — отложим выводы и планы. Возможно, кстати, будет иметь смысл наведаться к некрохрычу всея Миненталя, Ксардасу. Не для того, чтобы дать ему меня попользовать, само собой. А именно, чтобы понять, что из себя представляют не скелеты и прочая некровеселуха, а именно демоны. Каковым Спящий вроде как и является.
Амулеты же особого интереса не представляли: у меня толще и лучше, но именно каменные поделки… Не Зодчие это, точно. Тот же “отсос” и то же “немагическое действие”. Причём, действующее на когнитивные процессы, так что я один опробовал и больше не связывался. Серьга, положим, тоже с мозгом работает, но делает это понятно. А каменюки от Спящего… а ну нахрен. Совершенно не нулевая вероятность, что после месяца-другого ношения этого амулета я стану орать в каждого встречного “Спящий пробудится!” с радостной улыбкой промытого мозгом сектанта.
Ну и направился я, потихоньку, к Старому лагерю… Ни черта не удачно, хотя это под вопросом. В общем, через час после того, как я покинул пещеру, в каньоне, ведущем к Старой шахте, натыкаюсь я на караван Старого лагеря. Причём, стражники, ведущие этот караван, навели на меня арбалеты, и вообще имели очень подозревающие рожи.
— За Гомеза! — не без ехидства, но и с некоторым опасением помахал я лапой этим типам.
— Ты что здесь делаешь, призрак? — убрал арбалет, но смотрел на меня ОЧЕНЬ подозрительно чёрный властелин Старого лагеря.
В смысле, Торус, насколько я понимаю — выходец из Варранта, ну или каких-то южных островов. Негр-папуасом, с тёмной кожей, отливающей красным… Но и не совсем. Что-то типа эфиопского типа: нос не сплющен, губы просто полные.
Меня этот тип явно не знал, а “призраком” обозвался после того, как один из знакомых стражей (в смысле, тех, на кого в своё время оралось: “Я — Вельруф!”) шепнул ему на ухо, очевидно, про меня. Сам я его видел только издали, но по доспехам узнал: такие же, как у Шрама-Марвина.
— Охочусь, — хмыкнул я, прикинув по-быстрому варианты.
Просто ситуация с Рабеном… скажем так, совсем идиотом я его не считал. Да, грязекнязный тип, говнюк и жадина, но не идиот. Но, видимо, моя чертовски остроумная и невинная шутка насчёт “рудный барон раздел”, да и не шутка, в общем-то, обросла кучей подробностей от информационного агентства “один заключённый сказал”. При этом, ржут над недотыкомкой не только рукожопы, но и “при дворе Гомеза”, причём видимо — неоднократно. В общем, его “найм” — вещь неприятная и, видимо, “принципиальная”. Насколько у недотыкомки вообще может быть такая вещь, как “принципы”.
И то, что я призрачного Кортеза прибил — неплохо. И в Старом я постараюсь даже не ночевать: заскочил, сдал “норму”, закупился и свалил. Но… скажем так, надо бы мне себя поставить “покруче”, так, чтобы у недотыкомки вообще не было “человеческого ресурса” для гадостей, ну кроме совсем уж конченых идиотов. В перспективе вообще стоит валить из Старого, конечно. Но пока я прикован к нему Безымянным, да и заказом у Стоуна.
И, кроме того, я оказался… без денег. Ну, точнее, без “мер руды”. После капитальной закупки у идола у меня осталось меньше сотни мер. Более чем неплохо для рукожопа… Но явно не соответствует моим текущим потребностям.
И вот, три фактора: “всемирная слава”, “потребность в финансах” и “неожиданная встреча с караваном” очень неплохо закрывались… тролльей шкурой. Дорогущая вещь, которая мне, в общем-то, не слишком нужна. Мой текущий доспех более чем неплох, а обвешиваться меховыми пелеринами у меня как-то потребности не возникает.
И если раньше я, чтобы не раздувать шумихи, думал спокойно сплавить актив в Новом, как доберусь, то сейчас — надо “быть большим, злобным, сильным”. С которым проще не связываться. Тоже не без недостатков план, но в рамках мне известного — оптимальный на текущий момент. А дальше посмотрим.
— И на кого ты тут охотишься? — с сарказмом поинтересовался Торус.
— На троллей, — широко улыбнулся я, демонстрируя как бы извлечённую из сумы скрутку.
— Ик, — сказал Торус.
— Ик-ик, — бэк-вокалом поддержали начальство стражи.
Чёрный властелин аж стал смахивать на мулата, так побледнел, бедолага.
— Один? — с некоторым опасением, но и сомнением уточнил он.
— Тролль — пока один, — ответил я. — Шкура большая, тащить лениво. А так есть ещё несколько. Мои тролли! — алчно заявил я.
— Да мы… как бы… не претендуем, в общем, — задумчиво выдал Торус.
Ну, “как бы”, убийство тролля в одно рыло — вещь довольно эпичная. Вокруг не игрушка, так что воевать с этой зверюгой в одну морду тот же Торус вряд ли согласится.
— Кстати, — вдруг вскинулся Торус. — А ты призрака Марвина случайно не видел?
— Ну так-то знаком, но уже неделю не видел. А что? — естественно, заинтересовался я, оценив некоторую иронию вопрос: “призрак Безымянного” был довольно мрачной шуткой, да и не совсем шуткой, учитывая случившееся с ним.
— Не видел — и ничего, — бросил Торус, потопав вперёд и жестом зовя караван за собой.
Я, естественно, караван пропустил и потопал дальше. При всех прочих мне с этим караваном повезло: зверьё они надёжно распугали. А у меня появилась возможность подумать, что это про Безымянного аж сам Торус интересуется.
Ничего, впрочем, толкового не надумал. В принципе, если спрашивают “не видел ли” — то парня нет в Старом. Ну его и когда я в Болотный направлялся, тоже не было. Небось, загулял Избранный, хмыкнул я, отложив вопрос до прибытия в лагерь.