– Так-то оно так… Только неизвестно, скоро ли теперь будет следующая поставка, – сомневается Ян Вэй. – Пока три шайки из Кундуза, Гонконга и Лос-Анджелеса не разберутся, кто стащил героин, завоза не будет.
– Важно перекрыть трафик.
– Если мы не прихлопнем всех этих дельцов, они организуют новый трафик по новому маршруту и заодно усилят конспирацию. Все эти организационные расходы скажутся на стоимости порошка. А для калифорнийской богемы чем дороже кайф, тем престижнее его потребление.
– С такими коммунизм явно не построить, – усмехается Ниу. – Ситуации, когда «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям», достичь не удастся.
– Многие люди хотят хоть в чем-то достичь превосходства над окружающими.
***
Под проливным дождем Сафаров неторопливо едет по городу, разговаривая по громкой связи со строгим отцом и безутешной мамой. Подъехав к охотничьему магазину, прощается с родителями и ставит «Ли Ван» на парковке так, чтобы выехать с нее без разворота.
В магазине Руслан долго и тщательно перебирает и примеряет бронежилеты. Выбрав легкие и прочные, покупает два телесного цвета – один себе, другой, большего размера, – другу. С пакетами садится в машину и уезжает.
Спустя некоторое время у того же магазина паркуется темный легковой фургон. Из него выходят Охотник в медицинской маске и водитель – немолодой китаец. В магазине они сразу направляются к витринам под вывеской «Сафари». В первой витрине, где представлены охотничьи винтовки из разных стран, висит рекламный постер со львом, в соседней – с носорогом, в третьей – со слоном.
Побродив вдоль витрин, наемник указывает водителю на «Ремингтон» с оптическим прицелом для охоты на слона. Дополнительно просит купить подствольный лазерный целеуказатель, высокое крепление для оптики и патроны Magnum. Индеец непроизвольно потирает плечо, вспоминая сильную отдачу винтовки при стрельбе такими патронами. Пока водитель оформляет документы на винтовку, Охотник покупает чехол, бинокль и небольшой набор инструментов, расплатившись наличными.
Они также подъезжают к магазину стройматериалов, в котором индеец покупает трубку из пенополиуретана для теплоизоляции водопровода.
***
Антон в окно созерцает вечернее небо и темную реку, отражающую иллюминацию небоскребов.
В гостиную входит Руслан с пакетами и выкладывает бронежилеты:
– Инновационный кевлар с керамикой! Эта штука согреет мою душу. Надеюсь, и тебя немного успокоит. Вот этот, побольше, для тебя.
– Тут уж не знаешь, что лучше. Шансы, что убьют, уменьшатся, а что полиция обратит внимание на бронежилет и арестует, увеличатся, – рассуждает Антон.
– Твое дело: не хочешь – не носи.
– Сомневаюсь, что надену, но за заботу спасибо, Гедонист.
– Я разговаривал с родителями. Отец пытается помочь нам вернуться. Он договорился на завтра о нашей встрече с консулом.
– Кианг отключила сотовый, но шансы, что позвонит, еще сохраняются. Так что поживу в этой квартире еще двенадцать дней, пока она оплачена, – делится планами Антон. – Если решит вернуться, позвонит сама. Я не буду ее искать, не хочу навязываться.
– А я буду навязываться! – решительно настроен Руслан. – Не забывай, у нее – наш выигрыш в казино. Сто двадцать восемь косарей!
– Подожди неделю, потом ищи.
– Ладно, скажу отцу, что приду один. А что твои предки?
– Узнали, что жена подала на развод, расстроены… Они мечтали о внуках. Они счастливы, если счастлив я. Хорошо, хоть думают, что я на китайском курорте отхожу от стресса.
– Что-то не везет тебе в любви, – сочувственно усмехается Руслан.
– Наверное, понадеялся на вариант, где перспектив не имею.
– В отношении Кианг это следовало предвидеть, инженер. Похоже, в твоей голове что-то недоработано, раз твой компьютер из-за телки готов остаться в опасном для жизни месте. Станешь трупом – вообще стоять не будет!
– По-моему, ты преувеличиваешь возможности гангстера, отсюда вся твоя паранойя, – отмахивается Антон. – Это называется: сам пугаю, сам боюсь.
– Гангстер зол немерено на нас за то, что мы его искупали. Тебе-то хорошо, он видел меня, а не тебя! А у меня, когда я не в силах что-то изменить, развивается чувство обреченности… Слушай, давай вместе вернемся? Отец обещает найти хорошего адвоката, выкрутимся как-нибудь. А пока придумаем, что будем плести на допросах в Душанбе.