– Гость здесь ты, а хозяин – я, – по-дружески поправляет инспектор. – С твоей помощью мы перекрыли трафик. Ты правильно поступил, тебе зачтется. Сорок плохих парней нейтрализованы. Кстати, русского и таджика мы тоже нашли.
– Жалко, не повезло ребятам, – разочарован Абдул. – Могли бы погулять подольше. Они мне понравились…
– Прохлаждаются теперь здесь, выше этажом.
– А окна куда выходят? Может, докричусь коллегам.
– Я попросил определить твоих приятелей на другую от твоей хаты сторону. Чтоб вы голоса себе не сорвали… Мне передали, ты просил о срочной встрече. Так не тяни…
– Хочу поблагодарить за разрешение поговорить с женой, – Абдул прикладывает руку к сердцу. – Я ее немного успокоил. Она рассказала, что после нападения русского вертолета с броневиком на его людей Джафар подумал, что его решили убрать. Тогда он подарил свой телефон одному из своих провинившихся головорезов. А когда в машину этого головореза чей-то беспилотник запустил ракету, Джафар приказал распустить слух, что убили его, а сам спрятался в своем убежище. Моя жена тоже поверила в его гибель и перестала скрываться. Люди Джафара нашли в Баграме мою семью, которая жила в доме моего отца, и насильно увезли дочь. Шарифа сказала, что Гульали будут держать в доме одной из жен Джафара, пока я не соглашусь на свадьбу. Или до тех пор, пока не узнают, что я арестован или мертв. Тогда моего согласия на брак не потребуется. Если вы хотите знать, где находится фабрика Джафара, отвезите меня туда, я покажу!
– Ты уже показывал на карте, хотя сам же и сомневался, – напоминает Пит.
– Отвезите меня туда, на месте я вам пальцем ткну в фабрику и в склад. Не сомневайтесь, – Абдул с мольбой смотрит на инспектора. – Заодно освободим дочь…
– Я мог бы попробовать уговорить своего директора, – отвечает инспектор. – Но включать в операцию еще и освобождение девочки он точно не станет.
– Тогда слушайте вот что. Четыре года назад на своем минивэне я отвозил бегунов Джафара в Сирию. Они тащили миллион долларов на организацию взрыва на русском самолете. Путин объявил, что даст пятьдесят миллионов зелени тем, кто сможет поймать организатора теракта.
– То есть ты предлагаешь нам с подачи Путина стать охотниками за головами? – уточняет инспектор.
– Я знаю, как захватить спонсора теракта и передать его ФСБ. И я придумал, как заодно освободить Гульали.
– Этот Джафар всем порядком надоел, – соглашается инспектор. – Ну давай, поведай нам о своем прожекте, а мы оценим, насколько он осуществим.
Абдул принимается в подробностях излагать план. Выслушав его, Пит обещает выяснить в ЦРУ, поступала ли к ним информация о слухах про воскресшего Джафара. Инспектор соглашается подумать над вариантами уничтожения фабрики и перспективами ареста главаря.
29-й день. Судный
В маленьком зале суда Гонконга идет закрытое заседание. На возвышении сидит судья с посеребренными сединой волосами; смотря поверх элегантных очков, она внимательно слушает адвоката и время от времени просматривает бумаги, лежащие перед ней на столе.
Денисов и Сафаров сидят в стеклянном боксе, перед которым у стола стоит адвокат – автор книги о пределах самообороны. Опытный юрист приводит аргументы в защиту обвиняемых. Напротив него, у другой стены расположился представитель сянганской прокуратуры. На скамейках сидят попарно несколько человек: инспектор Ян Вэй с Ниу в форме сотрудников Наркоконтроля, Кианг и Лоис в деловых костюмах, изумляющаяся Шан с озадаченным женихом и пострадавший охранник банка с дочерью. Юная девушка с разноцветными волосами и наушником в ухе слушает речь адвоката, одновременно жуя жвачку и просматривая свежие ролики в Тик-Токе.
Красноречивый адвокат продолжает выступление:
– Мои подзащитные – люди с исключительно активной жизненной позицией, неравнодушные к чужой беде. Там, где большинство людей предпочли бы отвернуться и не вмешиваться, опасаясь за свою жизнь, ребята готовы, рискуя собой, противостоять террористам и наркоторговцам. Два века назад насаждение англичанами опиума в нашей стране вылилось в две опиумные войны и повлекло за собой многочисленные смерти. Миллионы китайцев тогда утратили здоровье, испортив жизни себе и своим близким. Мы все обязаны противостоять повторению подобных событий. Поэтому мы должны не обвинять моих подзащитных в излишней инициативе, а наоборот, благодарить их за проявленную смелость. Да, действия во благо иногда приводят к не совсем ожидаемым результатам – невозможно предвидеть абсолютно все последствия. Случай может вмешаться в любой, самый просчитанный план. Главное, что никакого злого умысла в действиях этих молодых людей не было. Пытаясь пресечь противоправные действия преступников, мои подзащитные могли превысить допустимые законом меры самосохранения только при условии, что у них был выбор средств самозащиты. Но в той ситуации, в которой они оказались, у них не было другого выбора, кроме как применить оружие для самообороны. А когда выбора нет, человек имеет право защищать свою жизнь любым доступным способом. Подчеркиваю – любым! Став объектом охоты мафии, подозреваемые ежеминутно подвергались смертельной опасности. В подобных случаях законодательство не ограничивает самооборону временными рамками, тем более при противостоянии мафиозным структурам. Подозреваемые виновны только в проявлении излишней активности, но квалифицировать случившееся надо как их беду, а не вину. Я присоединяю ходатайство инспектора Ян Вэя, в котором говорится об эффективной помощи обвиняемых в перекрытии одного из маршрутов трафика афганского героина через Сянган в Соединенные Штаты. Офицер Управления по борьбе с наркотиками США Пит Бейкер в своем заявлении, имеющемся у вас, Ваша честь, пишет, что без содействия моих подзащитных остановить поставку героина в Америку было бы крайне затруднительно. Он берет на себя ответственность за нелегальное использование моими клиентами американских паспортов. Такие меры были необходимы для оперативного вмешательства в целях пресечения преступных действий наркомафии. Что касается инцидента в банке, то присутствующий в зале пострадавший согласен на компенсацию морального ущерба в размере тридцати тысяч долларов США, фигурирующих в деле и хранящихся в его же банке. Ваша честь, главная задача правосудия сводится не к возмездию за уже содеянные преступления, а к профилактике правонарушений, которые еще не совершены. Неизбежностью наказания правосудие должно побуждать потенциальных злоумышленников отказаться от своих преступных замыслов. И наоборот, правосудие не должно несправедливыми наказаниями сдерживать тех, кто готов встать на защиту интересов общества. Эмпатия не должна быть наказуема! Эти ребята принадлежат к великому ордену добровольцев, во все времена сражавшемуся за добро против зла! Ваша честь, учитывая, что процесс над наркомафиями двух стран затянется на несколько месяцев, прошу вас, пока вина моих подзащитных не доказана, проявить к ним снисхождение. Держать в заключении героев, заступившихся за здоровье китайского и американского народов, незаслуженно, негуманно и несправедливо!