Солнце клонится к горизонту, разделяющему четкой линией голубое небо и синеву океана. «Эскалейд» выезжает на Тихоокеанский хайвэй, идущий вдоль живописного берега. Уставший Охотник с сигаретой во рту борется со сном. На заднем сиденье сладко спит преданный компаньон – потомок волка.
Проехав винтажный городок Вентура, автомобиль съезжает с шоссе и подъезжает к вилле на берегу океана. Вокруг нее высокий забор, на котором по всему периметру стоят видеокамеры, на крыше дежурит вооруженный охранник, перед входом на территорию – еще один. Охотник здоровается с ним и с картонной коробкой в руках проходит через рамку металлодетектора. Охранник, заглянув в коробку, пропускает гостя.
Перед домом сидит крепкий телохранитель. Поздоровавшись, индеец поднимается на террасу и подходит к сидящему в массажном кресле хозяину виллы – полному мрачному мужчине лет пятидесяти. Солнце уже утонуло в океане, но хозяин не снимает темных очков.
Поприветствовав его, Охотник протягивает коробку:
– Прошлой зимой тебе понравилась моя куртка с мехом пумы. Вот, дарю такую же, только твоего размера. Добыл зверя в Скалистых горах. Сшили в том же ателье.
Не отключая массаж, хозяин гладит кожу и мех, удовлетворенно кивает и откладывает коробку в сторону.
– Благодарю. Зимой в открытом океане сгодится.
– С утра завалил крупного вапити. Рога подарить?
– Мне бы не прозевать, когда свои начнут расти, – почесав макушку, хозяин указывает на длинноногую блондинку в шезлонге у бассейна, обложенную модными журналами. – Больше двадцати лет разницы – однажды это случится. Будет и тебе работа.
– Ее или его?
– Да подожди ты, какой шустрый! Пока ни в чем таком замешана не была…
– Искренне любить и быть преданными могут только собаки, – тоном знатока утверждает индеец. – Однажды по пьяни я запер свою бывшую и маламута в гараже. Так на утро мне была рада только собака!
– Давно хотел у тебя спросить, почему завел маламута, а не хаски или добермана?
– Хаски – стайер, в соревновании упряжек равной породы нет. Для охраны нужна немецкая овчарка. Как телохранитель, мне подошел бы ротвейлер. Для охоты на крупного зверя в горах лучшая собака – дирхаунд. По этим позициям маламут уступает им, но он, как десятиборец, умеет все.
– Будет потомство, пришли и мне щенка для яхты.
– Не проблема. Попрошу, заделает тебе парочку.
На стоящий невдалеке стол повар приносит большой поднос со свежеиспеченной едой.
– Идем, попробуешь моего тунца. Сам поймал вон с той ласточки, – хозяин пальцем показывает на белую яхту, стоящую на рейде недалеко от берега.
Рыбак и Охотник садятся за стол. На нем расставлены несколько блюд с овощными салатами, кусками жареного мяса и рыбы, над ними возвышается ваза с фруктами. Охотник кладет в тарелку запеченный на гриле стейк из тунца, сочный и в меру прожаренный, пробует, хвалит и с удовольствием ест. Рыбак наливает два стакана тридцатилетнего виски и откидывается на спинку кресла.
– А теперь слушай меня внимательно, Охотник. Я заплатил триаде четыре миллиона авансом и еще четыре заплачу, когда они доставят геру к нашим берегам. Их главный говорит, что передал мои деньги Джафару, а когда получит от него геру, сразу переправит груз в океан. Я придумал коктейль, для которого нужны ингредиенты из Колумбии и Мексики. От него торчки просто улетают. Но груз геры исчез! И теперь для моего фирменного блюда не хватает основного компонента. У нас соглашение: каждый в ответе за свой участок. Если груз пропал в Кабуле – Джафар обязан повторить поставку. Если пропал в Китае – триада должна вернуть мне четыре миллиона или сама оплатить новую партию. Мои бегуны, видимо, знают, кто накосячил. Найди их и поговори по душам, но с веревкой на шее.
Предложение явно не устраивает жующего Охотника.
– Ты же знаешь – я стреляю строго по отрицательным героям. Закажи, и я с удовольствием перещелкаю всю твою мафию. Но я не люблю базарить с клиентурой, не хочу светиться. – Проглотив кусок тунца, индеец добавляет: – Мои неформальные разборки с китайцами и с твоими бегунами обойдутся тебе в два тарифа.
– На охоте ты сам платишь за лицензии. А тут я тебе выставляю дичь, а ты еще торгуешься, требуешь два тарифа. Не много ли дерешь за свое хобби?
– Завалить оборзевшего бледнолицего для меня просто наслаждение. Я беру деньги не за стрельбу, а за вредную работу: если меня поймают, придется попрощаться с охотой до конца жизни.