Смесь пива и виски мутит разум, и Охотник решается на беспечный досмотр. Он следует за пассажиром и, убедившись в отсутствии посторонних, достает баллончик. Услышав, что в кабинке спускается вода, индеец становится сбоку от двери, делает глубокий вдох и задерживает дыхание. Американец открывает дверь кабинки и неожиданно получает струю газа в нетрезвое лицо. Обмякший пассажир заваливается, но наемник, подхватив земляка, аккуратно сажает мужчину на унитаз и, закрыв дверь кабинки, дергает его за усы – они не приклеены. Пошарив по карманам, находит водительское удостоверение. Имя – не Пит, фамилия – не Бейкер. Ошибся, но, как говорится, отрицательный результат – тоже результат. Выйдя из туалета, Охотник, глубоко дыша, направляется на променад.
Пассажир просыпается, ошалело осматривается, встает с унитаза, анализирует, засовывает руку в штаны, не нащупав там ничего лишнего, подходит к умывальнику и тщательно моет руки. Возвратившись к стойке, выбирает и заказывает очередную пятерку пробных стаканчиков пива.
***
Majestic Princess проходит мимо острова, красноватого от неяркого света закатного солнца.
Напряженный Антон и настороженный Руслан ходят по заведениям корабля, высматривая разносчика цветов.
Только поздно вечером, проходя мимо тонированных окон одного из ресторанов, они замечают похожего пассажира, сидящего в полумраке за стойкой бара. Чтобы не ошибиться, Руслан решает рассмотреть того поближе. Изображая пьяного, неуверенной походкой идет к стойке.
– Мартини с водкой, – развязано заказывает он. – Смешай, но не размешивай!
Мельком взглянув на гангстера и отглотнув из стакана, лингвист выходит на палубу. Охотник закуривает, бармен показывает на табличку «У нас не курят». Рассерженный индеец тоже выходит и, опершись спиной о борт, курит и наблюдает за рестораном через окно. Руслан отходит со стаканом куда-то в конец палубы. Докурив, Охотник возвращается внутрь. Дождавшись очередных посетителей, он вглядывается в их лица, уже не надеясь на удачу.
Время идет; стрелки барных часов приближаются к полуночи. Посетителей в ресторане становится все меньше. Охотник снова курит у борта – теперь уже дымя большой сигарой. Пристроившийся неподалеку Руслан со стаканом в руке разглядывает мерцающие в темноте огни побережья. Покачиваясь, он отправляет сообщение. Притаившийся у кормы Антон получает месседж, выходит на палубу, накидывает бейсболку на камеру наблюдения и плетется к Охотнику.
С другой стороны приближается Руслан, имитируя неустойчивую походку. Насвистывая мелодию Брамса из сериала «Ликвидация», он вынуждает цель повернуться на свист. Инженер резко прижимает электрошокер к боку индейца, лингвист бросает стакан за борт и тыкает жертву вторым шокером. Вслед за стаканом сообщники опрокидывают гангстера через борт, тот летит вниз с сигарой в зубах. Подельники продолжают движение в прежнем направлении. Проходя мимо видеокамеры, Руслан подпрыгивает и срывает с нее бейсболку.
От сильного удара об воду с ног Охотника слетают туфли; он опускается в морскую пучину, но вода быстро приводит его в чувство. Превозмогая боль, индеец отчаянно гребет руками и ногами, всплывает и пытается закричать вслед уходящему в темноту лайнеру. Но соленая вода в легких позволяет только хрипеть и булькать. Откашлявшись, наемник издает истошный вопль. Однако огромный корабль, прощаясь веселой музыкой кормовой дискотеки, быстро удаляется в ночь, оставляя в воде мириады пузырьков, бледно отражающих свет неполной луны.
Охотник посылает страшные проклятия капитану и команде корабля, а заодно всем его пассажирам. Высказавшись, он пытается сориентироваться. Сообразив, где берег, индеец плывет влево от хода лайнера.
В безлюдной библиотеке Денисов на компьютере показывает Сафарову карту Восточно-Китайского моря, а на нем пунктирную линию:
– Вот маршрут нашего корабля, а вот геопозиция места, где этот чувак вывалился. Восемь морских миль от берега.
– Очнется – доплывет.
– Пока доплывет, пока дойдет, пока доедет… Мы к тому времени будем далеко от лодки.
– А если выплывет и сразу позвонит в полицию? – мандражирует младший.
– Не-е, подозреваю, что он такой же бродяга по жизни, как и мы. Век воли не видать!