Фенг молчит, инспектору приходится блефовать:
– Позавчера в Афганистане на машину Джафара свалилась бомба. Поэтому вчера в Сянгане и в Калифорнии нам с DEA пришлось срочно прятать в надежных местах больше сорока твоих коллег, видимо, пожизненно. Один спаниель остался под домашним арестом. Так что через пару дней сделка с тобой может стать не интересной. Говори, или я пойду. Надо еще встретиться с твоим дружком из Калифорнии… Рыщет где-то по Шанхаю.
Но Фенг так и не произносит ни слова.
– От тебя много не требуется. Просто подскажешь, где нарыть улики против твоего босса, – Ян Вэй встает. – Через два дня заеду еще разок. Но знай, я не стендапер, так что выступать перед тобой с монологами не намерен. Будешь молчать – больше не увидимся.
Не теряя надежды, инспектор медленно подносит руку к красной кнопке, но, увидев непоколебимость Фенга, вызывает охрану и, не прощаясь, уходит.
***
Поздно вечером «братья» возвращаются в снятую квартиру, каждый держит в руках по охапке роскошных цветов. У Антона – букет из двадцати розовых пионов, а у Руслана – из двадцати желтых хризантем. Но дарить некому – Кианг и Шан нет. Бедолаги заглядывают в шкафы подруг, вещей тоже нет.
– Интересно, бывают на свете женщины без закидонов и капризов? – возмущается Руслан.
– Не унывай! Подарю тебе шикарную телку с искусственным интеллектом – один раз надуешь и живи всю жизнь припеваючи.
– Ты уже обещал блондинку на день рождения. Так что с тебя уже две…
– Гедонисты все такие любвеобильные?
– Большинство!
Брошенные «братья» безуспешно пытаются связаться с подругами по телефонам. Расстроенные, взяв из холодильника по бутылке пива, они садятся в кресла у журнального столика перед большим окном, за которым видны подсвеченные разноцветными прожекторами небоскребы делового центра.
– Что ж, прощайте, узкоглазые леди, прощай, наш выигрыш! – сокрушается Руслан. – Где же вы теперь, унесенные ветром сто двадцать восемь тысяч? На двоих у нас осталось только четыреста косарей… Напомни, как там звали твою чуду-юду? Кинг или Конг?
– Досадно. Черт! – злится Антон. – Я, признаться, для нее готов был на многое…
– Обидно! Видимо, мы для них – всего лишь простецкие иностранные лохи, – раздосадовано трет голову Руслан. – Древняя восточная мудрость подтверждается: бесплатный секс обходится дороже. Кстати, я ночью прочитал в инете про ревность одно соображение, которое подходит и для тебя с Кианг. Ваша бурная любовь вспыхнула, потому что вы оба брошенные и обозленные. Два одиночества объединились, чтобы своей страстью отомстить кинувшим вас. Скажи честно, было желание, чтобы бывшая узнала о твоем романе с китаянкой?
– Было! – признается Антон. – Но быстро прошло. Лену стало жалко, захотелось, чтобы ей повезло, чтобы была счастлива.
Друзья долго и уныло смотрят на ночной Шанхай.
– Че-то я по Душанбе заскучал… – делится Руслан.
– А мне че-то на родной завод захотелось…
– Я готов был рисковать за пятьдесят лимонов зелени. А так… безопаснее будет дома. Но, я вижу, братан, ты не сильно переживаешь кидалово.
– Обидно, конечно, что ушла… Надеюсь, на старости лет все равно буду вспоминать милую китаянку с благодарностью за то, что успел испытать с ней чудесные моменты. – К Антону возвращается тоска:
– И пока я наслаждался,
Пал туман, и оказался
В гиблом месте я.
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо,
Злая бестия.
– Кто сказал? – Руслан задает традиционный вопрос.
– Не сказал, а спел. Высоцкий.
– Скинь трек, послушаю.
– Найди сам, «Две судьбы» называется…
Руслан вспоминает вопрос, заданный ему на холме:
– Что еще знаешь?
– Постучалась в дом боль незваная, вот она любовь окаянная.
– Ну, эту песню и я знаю.
– Если бы я не переоценивал себя, не стал бы замахиваться так высоко. Тогда мог бы и предугадать, что рано или поздно она уйдет. Кианг – успешная бизнес-леди, а я – простой инженер.
– Инженеры бывают разные… Илон Маск тоже инженер. А если будешь недооценивать себя, продешевишь.
– Да я понимаю… Спокойной ночи.
Антон чистит зубы и идет спать. Он еще раз набирает номер Кианг, затем пишет сообщение: 10.