Я слежу за ее фотографиями в социальных сетях намного больше, чем должен бы, надеясь не превратиться в преследующего психопата, увидев упоминание о другом парне или флирт с ним. К счастью, этого пока не произошло. Я узнал от Айви, что она использовала деньги из страховки Ника и открыла фотостудию. Таби делает удивительные фотографии, и я горжусь ею. Я беспокоюсь, что она одна все это время, но видимо это то, чего она хочет.
Все, что я могу – ждать и надеяться. И ждать.
И подождать еще немного.
Глава 26
Табита
Странно, что, если тебе больно, ты думаешь, ничто и никогда не сможет причинить еще большую боль. Это не правда. Когда погиб Ник, я и представить не могла, что снова испытаю подобную боль. Однако расставание с Вэндалом вырвало не только сердце из моей груди, но и половину души.
Может быть, эта боль – совокупность всего, что со мной произошло. Потеря Ника. Обман Вэндала. Борьба с чувством вины. Влюбленность в Вэндала. Опять же, потеря Вэндала. Попытки выяснить кто я, черт возьми, и чего хочу. Я разбита, как старое корыто.
Мы с матерью никогда не были особо близки. Отец ушел от нее, когда я была в средней школе, и на первом месте для нее оказались свидания и поиски нового мужа. Я спокойно к этому относилась, так как была самостоятельна, а, встретив Ника, была счастлива начать жить своей жизнью и позволить ей жить своей. К счастью, мое затяжное молчание после разрыва с Вэндалом обеспокоило ее, и она приехала ко мне домой. Затем незамедлительно отправила меня на краткий курс лечения в психиатрическую клинику. На самом деле все не так плохо, как звучит. Клиника больше похожа на спа-центр, но только с психологами и психиатрами.
Воспоминания об аварии ужасны. Ник и Рене погибли мгновенно, а Вэндал был в бессознательном состоянии, но пока мы ждали скорую помощь, я и Кэти были в сознании. Помню, как вылезла из машины вся в крови и до смерти напуганная. Я помню то, что никто не должен был видеть. Я слышала плач. Никогда не забуду этот плач. Пытаясь доползти до него, я наткнулась на рисунки на дороге. Меня заинтересовало, почему они на дороге и почему она неровная. Только это была не дорога, а Вэндал, лежащий на ней, и я смотрела на его татуированные руки. Плач прекратился, я осталась одна с кровавым искусством. Страх охватил меня, но отступил, когда рука в крови медленно пошевелилась, коснулась моей и не отпускала до тех пор, пока не приехала скорая помощь, и медики не оттащили нас друг от друга. Думаю, он стал моим именно в этот момент.
Я никогда не расскажу ему о том, что помню, но никогда не забуду об этом.
Терапия несомненно была успешной. Страшные воспоминания и кошмары, в конце концов, прекратили меня преследовать. Я снова начала есть и перестала плакать. Ну, так много плакать. Со временем мои мысли отчистились, и я смогла думать и чувствовать себя как нормальный человек. Мой психолог помог мне все расставить на свои места. Я не рассказывала ей о той части наших отношений с Вэндалом, где он Доминант, а я саба. Знаю, она будет думать, что это жестоко и оскорбительно, но основной причиной, почему я умолчала об этом, было то, что я хочу оставить эту часть моей жизни для себя.
Я использовала деньги из страховки Ника и прошла два курса обучения фотографии, чего никогда прежде себе не позволяла, и купила кое-какое оборудование. Я начала фотографировать помолвки, детей, домашних животных, а затем и девчонок из «Сахарного поцелуя» и нескольких участников Эшес&Эмберс. Я провела фотосессию с моделями на некую сюрреалистическую тему в лесу, и в течение нескольких недель появились люди, просившие о фотосессии с ними. Я арендовала крошечную фотостудию в городе и, наконец, занималась тем, чем хотела и в чем была хороша.
Я продала дом и нашла маленькую квартирку рядом со студией. Я не смогла заставить купить себя дом, так как один длинноволосый сексуальный парень отказывался сдаваться и присылал мне фото дома моей мечты с маленьким слепым котенком, свернувшимся в клубок на подоконнике с великолепным видом на пруд. Возвращайся домой – присылал мне Вэндал сообщения с прикрепленными к ним фотографиями. Я хотела запрыгнуть в машину и ехать прямо к нему, но сдерживала себя.
Лара спросила однажды, смогу ли я его простить. И после долгих размышлений и самоанализа я поняла, что не обязана прощать его. Авария была просто несчастным случаем. Он был жертвой, как и все мы. Вэндал должен был рассказать о том, кто он, но я понимаю причины, почему он этого не сделал. Никто не совершенен, и все мы совершаем поступки, которыми не можем гордиться.