— Выдержит? — спросил Макс, намекая на дверь. Со стороны склада опять послышались взрывы.
— Недолго, но нам хватит, — ответил Лео. В рубке он снова потянул за красный рычаг. Замелькали облака, голубое полотно за окном сменилось синим, а затем фиолетовым.
— Что за план?
— Я не закрывал шлюз. Либо сама вылетит загодя, пока мы не поднялись в космос, либо сдохнет без кислорода. О, вылетела. Разумно.
— А если это опять иллюзия?
— Вряд ли. На борту два персонажа, у меня есть счётчик.
За окном уже был чёрный космос с мерцающими точками звёзд. Лео хлопнул по синей кнопке, закрывая шлюз.
— Интересно мне, конечно, каким артефактом она сделала с себя копию, — сказал Лео. — Вечером придётся пошерстить вики. Как до меня не дошло, что она ненастоящая: мне ж не пришёл нотификейшн о фраге... А ты о чем задумался?
— Да вот... хороший всё-таки корабль, признаю, — ответил Макс. Лео расплылся в улыбке. — Жаль только, по галактике на нём не полетаешь.
— В смысле? — Лео аж раскраснелся. — Он с гипер-двигателем! А если надо совсем далеко, прыгну через червоточину!
— Что, и до Цицерона долетит? — усомнился Макс.
— Да хоть куда! Где эта твоя жопа мира под названьем Цицерон? Хотя нет, молчи, корабль сам... Проложить путь: Цицерон, — сказал Лео приборной панели. Та услужливо нарисовала кривую линию на экране. — И вправду жопа мира. Взять курс!
— Есть взять курс, — ответил корабль приятным женским голосом.
— Ну вот и всё. Теперь можно положиться на автоматику, — Лео ткнул ещё на одну кнопку, и из пола выдвинулись стулья. Игроки сели, глядя на чуть однообразное космическое кино за стеклом.
Просигналило письмо от игрока по имени Лук де Порей:
«Епископ Буше просит передать координаты: сектор DTA, 58.445:12.094».
Макс даже не сразу сообразил, кто эти люди и чего они от него хотят. Потом до него дошло: епископ Буше — это священник из Зайберга. Он непись, потому не может послать игроку сообщение, вот и надиктовал цифры другому игроку. Но, пожалуй, будет совсем уже подозрительно, если попросить Лео приземлиться ровно в этих координатах.
Пока Макс придумывал предлог, Лео провозгласил, что они приехали. Цицерон оказался изумрудно-зелёной планетой, наполовину затянутой мутной шалью облаков.
— Я тут ни разу ещё не был. Приземлимся, раз уж прилетели? — спросил Макс.
— Прицицеронимся, — хохотнул Лео.
Они бесцеремонно прицицеронились в диких джунглях, повалив немало деревьев.
— Кстати, этот мусор, что ты подобрал на Юджине, можно выбросить нафиг. Я уверился в мощи твоего корвета.
— Ага...
Лео поднял корабль и пошёл к шлюзу. Макс подумал, что за прошедшие несколько минут они намотали по коридору туда-обратно уже с треть километра.
— Смотри, она пыталась пробить заслон.
На двери, отделяющей склад от коридора, и вправду красовались вмятины.
Лео с пыхтением выбросил ящик с корабля, а потом подхватил ментальной волной самого Макса.
— Что за шутки? — воскликнул тот.
— Как ты и посоветовал, выбрасываю подцепленный на Юджине мусор, — весело ответил Лео, вышвыривая Макса за борт. Земля приближалась неумолимо быстро, и уже через пару секунд встретила Макса задорным «Вы убиты игроком Лео».
Макс очухался на треугольной платформе из растрескавшегося песчаника. В трещинах рос папоротник, местами доходя Максу аж по пояс, а саму платформу то тут, то там, скрывал слой земли. Если разработчики пытались воссоздать чувство крайнего запустения, им это удалось. Макс как-то смотрел древние фотки из Припяти; новый пейзаж их однозначно напоминал, хоть и был тропическим.
Рядом, увитое лианами, проглядывалось разрушенное бетонное строение — растения разломали стены своими корнями и побегами. Широкие листья пальм застилали небо, зелёной крышей укрывая платформу.
«Не будь на меня в обиде. Ты меня оскорбил, я тебя сбросил вниз. Мы квиты, ок?» — написал Лео. Кто знает, которую из максовых реплик он счёл за оскорбление? А может, догадался, что пассажир его использовал? Макс ответил ему многозначительным «Лололо».
***
В здешних дебрях, кроме Макса, не было ни одного игрока. Он любил это чувство: будто бы стал тем самым первооткрывателем из книжек Жюля Верна или Джека Лондона, покоряющим затерянный остров или дикий запад — в детстве Макс зачитывался ими. Но на Земле не осталось ни единого неисследованного уголка; кроме, разве что, не прельщавших Макса морских глубин. А на поверхности — где ж поймать дух авантюризма, если вся планета покрыта сетью спутников, и даже в Гималаях можно встретить дрон, фотографирующий горные склоны или собирающий образцы травы — мало ли для чего могут послать в Гималаи дрон; быть может, кто-то в Монголии заказал экспресс-доставку южно-китайских носков, и агрегат решил срезать путь через горы?