– Почему вы пьете английский джин? – прямо спросил Жан. – Вы в сговоре с Англией?
– Нет, просто годы странствий развили у меня к нему определенную слабость.
Лейтенант вздрогнул:
– Вы путешествовали на английских кораблях?
– Это было давно, – терпеливо, со вздохом ответил Жюстиньен. – И опять же, я никогда не думал об эмиграции в Англию. Подумайте сами. Если бы я хотел бежать морем, то был бы уже далеко.
– Так почему вы этого не сделали?
– Почему это вас так волнует? Ведь я же в данный момент нахожусь здесь…
Жан не нашел, что на это ответить. Маркиз указал рукой на бутылку:
– Налить еще?
– Нет, спасибо.
Вердье допил джин и прошелся по комнате. У него было странное ощущение, будто он находится под перекрестными взглядами изуродованного старого маркиза и молодого человека с портрета.
– Сядьте, – посоветовал Жюстиньен.
Жан бросил на него угрюмый взгляд. Вынул из канделябра одну свечу и осветил самую большую раму на стене. Это была внушительного размера карта с уже пожелтевшей бумагой.
– Ньюфаундленд, – прочитал молодой лейтенант. – Это недалеко от Новой Франции? Это сюда местные моряки ходят ловить треску?
– На Гранд-Банк, да, – ответил маркиз. – Это карта 1775 года, точные очертания береговой линии Ньюфаундленда, установленные Куком. До него французы пытались нанести на карту остров, но… скажем прямо, им это не удалось.
Он осушил свой второй стакан столь же ловко, как и первый. Алкоголь, похоже, не действовал на маркиза.
– Вы тоже туда ходили? – спросил Жан, чтобы перехватить инициативу в разговоре. – В Ньюфаундленд?
– Давным-давно.
Лейтенант ждал… Продолжения или чего-то еще… Все-таки маркиз объявил, что хочет поговорить. Ничего не происходило. Ветер свистел, проникал сквозь щели в стене под бархатные шторы, задувая пламя свечей. Жюстиньен вынул из жилета часы и критически осмотрел их.
– Вы ждете подкрепления? – спросил лейтенант, снова насторожившись.
– С приближением бури? – пошутил Жюстиньен. – Не совсем.
– Буря?..
– Равноденствие, – лаконично пояснил маркиз.
– Ну и что? Чего же вы ждете? – нетерпеливо спросил Жан.
– Этого.
Маркиз поднял руку.
Словно по сигналу, у подножия башни послышались крики. «Мои люди», – мгновенно понял Жан. Его люди звали на помощь. Жан кинулся к лестнице и торопливо отслонил одну из бойниц. Внизу прилив полностью закрыл проход. Солдаты толпились на лестнице, ведущей к башне, уже облизанной морской пеной. Небо в сумерках становилось серо-голубым. Вдали волны пропахивали океан и спадали, не достигнув пляжа.
– Прикажите им войти, лейтенант, – повелел маркиз. – А затем пусть они забаррикадируют дверь. Там внизу они что-нибудь найдут.
Жан бросился на первый этаж. Голос старого дворянина за его спиной прозвучал как удар хлыста.
– Разместите своих людей, а затем возвращайтесь сюда, лейтенант. Один. Не забывайте, я слежу за вами.
Позже, когда отряд расположился внизу на ночь, Жан со смешанными чувствами вернулся в кабинет старого аристократа. Он организовал дежурство, хотя в душе понимал, что изможденные и голодные бойцы вряд ли смогут сохранять бдительность. Впрочем, в этом не было необходимости: этой ночью ничто и никто не сможет проникнуть в башню или покинуть ее. Достаточно, чтобы Жан присматривал за маркизом, и тогда все будут в безопасности. По крайней мере до тех пор, пока буря не обрушит здание. И лейтенант, и его солдаты испытывали некоторое беспокойство по этому поводу.
Сначала он колебался, стоит ли возвращаться наверх, но затем любопытство взяло верх. И еще некий прагматизм: оттуда будет легче следить за стариком. «За нашим пленником», – тут же поправил себя Жан. Потому что технически, когда на первом этаже расположился вооруженный отряд, этот «бывший» действительно находился в их власти. И все же… И все же Жан не мог избавиться от неприятного ощущения, будто это они, солдаты Революции, находятся здесь в заточении.
Вердье не был наивен. Он подозревал, что маркиз специально всё подстроил так, чтобы «синие» застряли здесь до рассвета. Но с какой целью? Даже если бы он дождался подкрепления, «синие» успели бы застрелить его раз двадцать, прежде чем до него добрались освободители. К тому же де Салер заверил Жана, что не ждет никакой помощи. И хотя это могло показаться неразумным, Жан был убежден, что здесь старик сказал правду.
Именно потому молодого лейтенанта так манил луч света, выбивавшийся из-под двери там, на верхнем этаже. Ему хотелось узнать, ради чего они здесь оказались. Несколько бойцов попытались остановить Жана, но не слишком настойчиво – им просто не хватило сил.