Окинув взглядом кабинет доктора Коуэлл, Дэн отметил тщательность, с которой было оформлено убранство: цвет стен, абстрактные картины. Неброско, умиротворяюще, с хорошим вкусом. «Для психа, вроде меня, подойдет вполне», - усмехнулся он про себя.
Тереза долго разглядывала его белую, свежую визитку.
- Вице-президент по профессиональным сервисам, - она нахмурила брови под пухлой челкой. - Хотела бы я понимать, что это значит.
- Ничего особенного не значит, - ответил Дэн. - Моя компания занимается разработкой и внедрением сложных ИТ-систем (ИТ — Информационные Технологии) в сфере телекоммуникаций. Мы не так заметны как «Эппл» или «Майкрософт», но благодаря таким как мы работает ваш телефон и ежемесячно, аккуратно, с вашего счета списываются деньги. Мою должность можете считать некоторой квалификацией в мире ИТ и Телекома.
Ответ этот имел длинную бороду и неоднократно применялся им в разговорах с собеседниками, несведущими в области ИТ. Долгая вступительная часть быстро утомила его, он щелкнул костяшками пальцев и вежливо попросил Терезу переходить к делу. Дэн не курил, щелканье пальцами, пожалуй, было единственной его дурной привычкой. Подсмотренная в детстве, в фильмах с Брюсом Ли, где лихой, подвижный китаец, виртуозно владеющий телом, дергал и щелкал суставами, начиная с плеч, локтей, спускаясь к пальцам, укрепилась в нем настолько, что он реагировал таким образом на полярные эмоции: провалы, успех, злорадство, удовлетворение и смущение. Вот и сейчас, подгоняя доктора Коуэлл, он привычно щелкнул пальцами.
Тереза не возражала, только бросила на него изучающий взгляд.
Настала пора Дэна рассказать о своей странной, уникальной проблеме. Делал он это не впервые, и всякий раз объяснение казалось ему глупостью, чушью, несуразицей. Он вряд ли поверил бы, расскажи ему о такой проблеме кто другой. Разве можно страдать от снов? Да еще от таких, которые не можешь потом вспомнить, как ни стараешься?
Дэн не мог сказать точно, когда впервые почувствовал этот вязкий, сковывающий озноб. Просто однажды, в семейной и профессиональной его жизни вдруг стало присутствовать новое, «параллельное» состояние. Одно, обыкновенное, состояние параноидального трудоголизма, со временем трансформировавшееся в весьма успешную должность менеджера в международной корпорации, и второе, приходящее к нему ночами, когда кутался он в одеяла и простыни, а порой попросту срывал себя белье и стонал, мучался от кошмаров, не оставляющих следов в памяти. Случалось, что он распугивал семью свою, детей и жену истошным криком. Эти припадки, наваждение, никогда не были постоянными или регулярными. Они накатывали внезапно, потом пропадали на несколько месяцев, чтобы снова вернуться.
Поначалу Дэн считал их придатком, аурой мигрени, вегето-сосудистой дистонии, что мучила его в молодости. В диагнозе его присутствовала офтальмическая аура, когда сильнейшую головную боль сопровождает временное поражение зрения. В дальнейшем, после лечения в стационаре, приступы мигрени стали редкими, ощущения притупились. Врачи обещали, что с возрастом аура исчезнет совсем, однако мало ли, что говорят врачи. Дэн резонно решил, что болезнь лишь сменила форму.
Когда это произошло впервые?
Дэн мучился этим вопросом, не имея однозначного ответа. Слишком плавно все происходило, так похоже на последствие пульсирующих головных болей. Где-то в начале карьеры, едва ли он даже в командировки начал ездить. Скорее всего, первый приступ он упустил, посчитав всего лишь парализующим последствием дистонии. Потом долго спорил сам с собой, так и не выиграв спора, что мигрени его, ощущение горячей подковы стискивающей виски и затылок, все-таки остались в прошлом; бессонница и полубессознательные кризисы являют собой нечто новое.
Со временем пришел Дэн к убеждению, скорее из области иррационального, что ночные пароксизмы связаны между собой. Речь не шла о болевых ощущениях или физическом состоянии, когда сидел он опустошенный на кровати, не в силах шевелиться и говорить. Присутствовало что-то еще, некий одинаково болезненный осадок, состояние после сна, что-то неуловимо схожее, скрытое за завесой бессознательного, психофизическая или эмоциональная фрустрация. Застывал он всякий раз с распахнутыми глазами, будто вырвали его из середины важнейшего события, которое никак не может он вспомнить. И не смыкал глаз до утра, растерянный, изнемогший.
Долго, сквозь года, когда карьера уже поволокла его по столицам и странам, он пытался исследовать, что же в действительности мучило его. Обращался к специалистам, к психологам и психотерапевтам, но те отделывались посредственными диагнозами и фармакологией. В определенный момент Дэн стал предсказывать рекомендации еще до того, как их озвучивал очередной «эксперт». «Бессонница и депрессия», «Дистимическое расстройство» «Неврастения», «Поменьше работать, побольше отдыхать». Гормонотерапия, барбитураты, мелатонин, разные вариации сертралина, палиперидона и буспирона. «Абсистентный синдром», как следствие фармакологии. Годы бежали, сменялись декорации, проблема не отступала. Слава богу, рядом была самоотверженная супруга, которая, подчиняясь волнам и порогам его карьеры, следовала за ним, выступала верным тылом, отложив на неопределенный срок собственную реализацию, и поддерживала как могла.