Доктор Коуэлл вздохнула и заговорила:
- Сегодня, Дэн, я бы хотела попробовать вернуться к гипнотерапии. У меня в вашем отношении есть некоторые наметки, предположения, но я не готова пока их озвучить. Может быть к концу сегодняшнего сеанса, либо в следующий раз. Пока только скажу вам, что при вашей работе и навыках, мне очень важно вывести вас из комфортной зоны профессиональной коммуникации. Не сделать ее некомфортной, упаси бог. Просто хотелось бы поговорить с Дэном Абрамсом, а не с вице-президентом по профессиональным сервисам.
Дэн без улыбки ответил:
- Возможно, это один и тот же человек.
Тереза посмотрела на него пристально.
- Давайте пока не будем об этом. Можно попросить вас рассказать немного о том, что вас успокаивает, помогает прийти в себя после напряженной работы.
Они поговорили еще с полчаса о том, что успокаивало Дэна. Вроде бы пустяковый вопрос, а начни копаться, торчат из него во все стороны шипы да капканы. Взять, к примеру, прогулки. Фоном, наверное, они успокаивали Дэна, но в реальности, едва выдавалась у него свободная минутка, начинал он немедленно думать, анализировать, высчитывать и скатывался к вечному спутнику — электронной почте в телефоне. Может быть, путешествия, пешие маршруты в лесу и горах? Да, безусловно они успокаивали его, но в то же время требовали внутреннего состязания, достижения — вон тот овраг, та вершина, еще один перевал, самый сложный маршрут. А если семья, дом, жена? Когда-то они были его крепостью, умиротворяли, успокаивали его, а теперь... Его возвращения домой на выходные, помогают ли они? В последнее время так он был загружен работой, что даже с семьей, во время совместных выходов, оставался закрытым, неразговорчивым, погруженным в свои мысли, делясь с супругой лишь изредка. Оставалось еще чтение. Но тут эффект достигался прямо противоположный. Если книга была хорошая и Дэн следил за сюжетом и персонажами, то чтение затягивало его, выворачивало наизнанку; остро соболезновал он выдуманным страданиям и потерям. Это словно очищало его изнутри, помогало. Вот только совсем не успокаивало. Сон, пожалуй, последний его бастион. Когда-то Дэна определенно успокаивал сон. В особенности тот, который не заканчивался утренним авралом или полночным такси в аэропорт. Но теперешние сны таили в себе угрозу. Именно из-за снов он мыкается, ищет специалиста, а ему раз за разом прописывают дорогостоящие медикаменты и разводят руками.
Дэн поделился этими мыслями с Терезой. Ему показалось, что она очень воодушевилась от такого развернутого ответа. Это явно не было ответом «вице-президента».
После этого Тереза помогла ему расправить кресло-реклайнер. Удобное мягкое кресло угодливо выдвинуло вперед поддержку для ног, чуть отклонило назад спинку и приподняло под затылком мягкую подушку, чтобы можно было полулежать. Дэн отметил, что окна и двери в кабинете Терезы были добротные, снаружи не проникало ни звука.
Доктор Коуэлл хотела испытать на Дэне базовую гипнотерапию, без инновационных и нагружающих сознание искусственных стрессов и запретов. Для введения в гипноз она применяла метод Барнса - раскачивала перед глазами Дэна блестящий шарик на тонкой нити. После напряженных утренних часов с разглядыванием на экране ноутбука отчетов и планов, глаза Дэна уже устали и плохо концентрировались на блестящей сфере. Предательски закололо в виске. Однако размеренный монотонный голос Терезы, повторяющий успокоительные слова, странным образом действовал. Еще несколько минут назад он был взбудоражен, высказывался на тему спокойствия и разбивал собственные аргументы, и вот уже тело стало тяжелым, появилась сонливость. Глаза прилипли к блестящей сфере, перемещающейся монотонно из стороны в сторону. Дэн уже не слышал, что говорит врач. За годы жизни в США, он научился не только говорить на английском, но и думать на нем, однако в моменты сильной усталости или полного расслабления, понимание отступало, и он слышал только речь, без смысла, негромкую, успокаивающую, усыпляющую.
Дальше Дэн запомнил огненную вспышку и пробуждение, когда проснулся он с криком, широко распахнув глаза. Ощущения отличались от ночных, были мягче, притупленнее что ли. Потерянность, непонимание где находится - да, но сдавливающего обруча и страха, дикого ужаса, как дома или с Галлантом - не было.
Над собой он обнаружил доктора Коуэлл и Саймона. Оба смотрели на него взволнованно.
Позже, когда пришел в себя, Тереза рассказала, что гипнотический сон его начался спокойно. Она спрашивала о недавних событиях, и Дэн хорошо и ровно отвечал, но едва едва приблизилась она к эпизоду последнего, болезненного приступа, он вдруг стал задыхаться, биться, в точности, как описывал доктор Галлант, не реагировал на стандартные средства, якоря для выхода из транса. Ей пришлось позвать Саймона, и вдвоем они кое-как расшевелили, разбудили его.