***
Леон пришёл вечером, в сопровождении двух лакеев, которые несли не очень большой, но судя по всему – очень тяжёлый сундук. Этот сундук по приказу мужа взгромоздили на стол и оба мужчины сразу же вышли.
- Открывай, – Леон протянул мне ключ с замысловатой головкой.
Судя по всему, за замком следили, потому что он тихонько щёлкнул два раза и открылся легко. Вся эта деревянная коробка была полностью, под самую крышку набита всевозможными ларчиками, шкатулками и футлярами. Материалы были самые разные, от кожи до бархата с серебряной отделкой, но каждая из этих коробочек хранила украшения. У меня просто перехватило дыхание от того, какое неимоверное богатство поставили на мой стол.
- Это фамильные драгоценности, которые положены графине де Эстре, – с мягкой улыбкой сказал муж, видя моё изумление. – Ты попозже рассмотришь все это и решишь, что и когда станешь носить. Сейчас, во время траура, надевать драгоценности нельзя, но ведь траур не вечен. Однако, есть ещё одна вещь, которую я хочу подарить лично тебе.
Леон некоторое время молчал, потом, устроившись удобнее на стуле и достав что-то из кармана, выложил это на стол и прикрыл рукой так быстро, что я просто не успела рассмотреть.
- Софи, мы оба знаем, что брак наш – дело случая. Но чем больше я смотрю на тебя, тем больше понимаю, какой я любимец фортуны. Ты держала себя необыкновенно мужественно и делала всё правильно, я благодарен… – он приложил правую руку к сердцу и кивнул, как будто поклонился мне. – Но больше всего я ценю то, что ты уберегла Антонио от этой грязи. Он умница, но совсем ещё мальчишка и для него такие сведения о собственной матери – слишком ужасны. Знаешь, Софи, – продолжал мой муж, – что мне кажется в тебе самым прекрасным? Я представляю, моя девочка, как жутко тебе было оставаться в замке рядом с убийцей и отравительницей, и даже не знать, кому можно верить… Да, я представляю… Но ты нашла в себе силы в первую очередь позаботиться о другом человеке!
Я сидела напротив мужа испытывая лёгкое чувство неловкости: приятно, когда хвалят, но ведь ничего особенного я и не сделала…
Леон поднял взгляд от стола и глядя мне в лицо сказал:
- Эту странную штучку всегда носила при себе моя покойна бабушка. Она сама её заказывала у ювелира и никогда с ней не расставалась, крепила к поясу и часто просто так брала в руки. Штучка... она не такая красивая, как эти побрякушки, – он кивком указал на стоящий с краю стола сундук и открытые шкатулки. – Но почему-то бабушка очень дорожила этой игрушкой. Именно поэтому я всегда хранил её у себя – на память об удивительной женщине, графине де Манрик. Я хочу, чтобы эта вещь стала твоей, – он оторвал руку от стола и подвинул мне довольно крупный золотой прямоугольничек со слегка скруглёнными углами.
Некоторое время я ошарашенно смотрела на этот кусок золота, не веря своим глазам. Потом осторожно, как будто боясь, что он исчезнет, взяла безделушку в руки и неуверенно открыла её…
Заглянув внутрь я испытала одновременно очень сложные чувства: и погасшую надежду, и некое разочарование, и в то же время – прикосновение к чужой тайне!
Золотой прямоугольник, который так ценила и всегда носила при себе бабушка Леона, внешне был точной копией мобильного телефона-раскладушки. Внутри вместо экрана размещалось маленькое зеркальце, а ненажимающиеся кнопки оказались выполнены из какого-то полудрагоценного чёрного камня. У этого телефона даже была крошечная антенка…
Его бабушка... Она тоже, как и я... Она тоже попаданка! Почему-то меня очень обрадовала эта мысль!
Я со слезами на глазах гладила подарок, ощущая удивительное тепло. Я никогда не знала и никогда не увижу эту женщину, но золотой мобильный телефон казался мне тёплым прикосновением друга. Леон, видя, как я поглаживаю подарок, тихо сказал:
- Я рад, Софи, что он тебе понравился. Но может быть у тебя есть ещё какие-то желания? Скажи, я постараюсь все исполнить!
- Может быть тебе это покажется странным… Леон, я хочу получить родовые книги, которые вела твоя бабушка.
Чувствуя смущение от его удивлённого взгляда и не желая «спалиться», я негромко добавила:
- Я думаю, она была очень мудрой женщиной, и я хотела бы продолжить вести эти книги.