Часа через полтора, не меньше, закутанная в мягкую тёплую простыню, я совершеннейшим овощем сидела на диванчике в комнате, где раздевалась, пила горячий травяной отвар и слушала воркотню Вирены:
- …а ещё я туда медку добавила, и оттого спать вы сегодня, госпожа графиня, лучше всех станете! Ну, вы пейте, а я пойду Эмину скличу.
Я очень плохо помню, как добралась до своей комнаты. Леон, зашедший взглянуть на меня и позвать к ужину, только улыбнулся и спросил:
- Умотала тебя Вирена? Ужинать пойдёшь? А впрочем… Похоже, зря я спросил. Эмина, помоги госпоже лечь…
Мягкое и нежное белье казалось шелковистым и пахло горьковатыми степными травами – это последнее, что я запомнила, провалившись в пуховую перину.
Глава 40
Утро было странным: тёплым, чистым и ленивым. Меня никто не тревожил до тех пор, пока я, не навалявшись вдоволь, не принялась искать одежду. Судя по скорости, с которой появилась Эмина, она дежурила за дверью и заглянула, услышав первый же шорох.
- Доброе утро, госпожа графиня, как вам почивалось?
- Спасибо, Эмина. Всё было замечательно, но я хотела бы знать, куда отнесли мой багаж. Там должна быть чистая одежда и белье, – стоять в ночнушке перед горничной мне было немного неловко.
Девушка метнулась в какую-то низкую дверь, которую я вчера просто не увидела и через минуту вернулась, протягивая мне красивый бархатный халат.
- Вот, госпожа графиня. Давайте я помогу вам одеть.
- Где ты его взяла? – халат совершенно точно был чужой, хотя и казался новым.
- Это госпожа графиня велела принести для вас. Ваши-то сундуки она вчера повелела разобрать и большую часть в прачечную снесли. А что чистое – то я вскорости в вашу гардеробную сложу. Пока вы спали, госпожа графиня не велела шуметь и беспокоить вас. Изволите умываться?
Умываться я изволила, про себя отметив, что нужно заказать нормальный дачный умывальник. У меня было странное ощущение, что я наконец-то обрела свой собственный угол, который имеет смысл обставить и обустроить так, как мне захочется. Немного смутило, что мачеха Леона приказала разобрать мой багаж, но я давно уже поняла, что в этом мире понятия личного пространства сильно отличается. Так что поступок госпожи Аделаиды вполне можно объяснить обыкновенной заботой.
Даже тазик для умывания и кувшин, в котором оказалась тёплая вода, были не из глины, а из тончайшего расписного фарфора. А розовое мыло, лежащее в забавной мыльнице на округлых ножках, изо всех сил благоухало розовым маслом. Аромат излишне приторный, но все же лучше, чем запах хозяйственного. Полотенчико для лица было странно маленьким, зато очень мягким и хорошо впитывающим воду.
Для чистки зубов в стаканчике стояли с десяток тонких щепок какого-то хвойного дерева. Их кончик полагалось погрызть, размочалить и этой кисточкой пройтись по зубам. Похожие я уже видела в замке Шаронг и не опозорилась перед горничной, использовав щепку правильно. Для полоскания рта после чистки стоял мятный отвар.
Пока я умывалась, горничная споро раздёрнула шторы на окнах и застелила постель, а потом, меняя влажное полотенце на чистое и сухое, спросила, как уложить мне волосы. Я выбрала простую косу и, завершая утренний ритуал, Эмина спросила:
- Госпожа графиня, вы завтракать изволите в трапезной или же сюда прикажете принести?
Я чуть засомневалась и решила уточнить у неё:
- Эмина, а как правильно?
Служанка явно растерялась от такого вопроса:
- Так ведь как пожелаете, госпожа графиня…
- А как завтракает госпожа Аделаида?
- Чаще – в трапезной, вместе с сыном. Но иногда, бывает, что и в комнату приказывает подать.
- Что ж, тогда и мне принеси завтрак сюда.
На завтрак принесли омлет, очень нежную рисовую кашу сдобренную не мёдом, а настоящим сахаром, блюдо с нарезанной ветчиной, сливочное масло, мёд, и целую горку восхитительных домашних булочек, румяных и благоухающих ванилью. Я ни разу не голодала в этом мире, но почему-то такая роскошь умилила меня чуть ли не до слез.
Я уже заканчивала завтрак, когда в комнату, постучавшись, зашёл Леон. Присел на стол, утащил булочку и, с удовольствием поедая, поинтересовался:
- Чем ты хочешь сегодня заняться, Софи?
Вопрос вызвал некоторую растерянностью: я слабо себе представляла, что именно должна делать. Решила, что лучше спросить напрямую: