Мысль эта неизбежно вызывала грусть. Когда доктора обратились с поиском добровольцев, она без колебаний вызвалась, хотя ей и говорили, что как Кха’Ри она сделала достаточно для народа. Ради памяти Андо, обещаний, данных Г’Кару, обещаний Г’Кара, данных Лите… На этом мальчике всегда было много завязано, гораздо больше, чем сам он, наверное, мог бы представить. Вождь всегда должен быть с народом, впереди народа. И ещё трое Кха’Ри согласились с ней, тоже приняв участие. И ни разу она не пожалела об этом, как, знала, никогда не жалел Г’Кар…
Кого Виргиния меньше всего ожидала увидеть на своём пороге, так это дрази, тем более облачённого в белый минбарский балахон.
– Здравствуйте…
– Штхиукка, - представился дрази, почтительно поклонившись, - мы с вами, так полагаю, знакомы заочно, очень жаль, что до этого момента не довелось лично, но мне много рассказывала о вас Шин Афал, моя подруга. Она советовала мне познакомиться с вами, кроме того, мне хотелось бы, если можно… попросить у вас какую-нибудь работу для себя. Раз уж я ещё сколько-то времени остаюсь на Минбаре, в промежутках между церемониями, которые устраивает для меня Шин Афал, мне хотелось бы… приносить какую-то пользу.
– А… - Виргиния отступила, пропуская гостью в их с Андресом и Хатеном рабочий кабинет, - ну, это нормально здесь. Что-то такое в воздухе, наверное, больше двух месяцев точно бездельничать ни у кого не получалось, руки начинают чесаться хотя бы к изучению языков…
– …Правда, помощь с меня едва ли будет значительной, у меня нет средств, которые я могу пожертвовать на ваше дело, и нет влияния в родном мире, которое могло бы помочь вам договариваться о субсидиях и гуманитарных грузах…
Виргиния сняла со стула раскрытую коробку-стойку с информкристаллами и кивнула гостье на освободившееся место.
– Ничего страшного, у меня этого всего тоже не было. Но, Штхиукка, я не принимаю решения о приёме кого-то на работу, я сама…
– Я понимаю это, мисс Байрон, я прошу у вас работы не как работы, не как того, за что бы мне платили и что давало бы мне какой-то официальный статус, хотя и это, конечно, было б очень хорошо… а как возможность приносить пользу и учиться.
Виргиния отвернулась, вспыхнув румянцем.
– Строго говоря, я права на эту фамилию не имею… Я Виргиния Ханниривер, вообще-то.
– Нам, дрази, бывает сложно разобраться в традициях земного имянаречия. У нас роль фамилии играет название клана, или название местности… Но Шин Афал объясняла мне, как это у людей. Я догадываюсь, о чём вы говорите. Но я считаю, имеете. По-другому имеете.
– Чего?!
– Вы знаете ведь и другую историю этой фамилии. Был, когда-то в давние времена, и другой человек с той же фамилией. Поэт Джордж Байрон.
Виргиния округлила глаза. Дрази, говорящий о земной поэзии, пока в её картине мира был сродни пак’ма’ра в балетной пачке, танцующему «Лебединое озеро».
– Он был знаменит не только литературным наследием, которое после себя оставил. Когда народ Греции сражался против турок, оккупировавших их землю, он поехал туда, чтобы сражаться вместе с ними, хотя не был греком. Так же, как вы, не будучи ни арнассианкой, ни бреммейром, сражались в войнах этих народов. Шин Афал говорила, каким высоким символом вы стали для них. Она считает, мне будет очень полезно пообщаться с такой женщиной – воином, лидером, стратегом, которая при том не утратила женственности и очарования. Вы можете стать символом и для наших женщин… Земля в этом смысле прекрасный образец для нас…
Виргиния рассеянно перебирала бумаги у себя на столе. Хаос, конечно, медленно, но верно нарастает… Андреса она пока в этом не догнала, но всё впереди… Как Хатену удаётся содержать своё рабочее место в идеальном порядке?
– Разве у вас женщины… ну… не имеют совсем никакого веса в обществе, им запрещено работать или занимать ответственные посты? Я слышала…
– О нет, и работать, и даже, иногда, быть правителем в городе или посёлке – можно. Но это только если не во вред интересам семьи, по разрешению мужчин семьи, и только если она замужем. Первейшая задача женщины – быть женой и матерью, женщин в нашем мире рождается меньше, и они слишком большая ценность, чтобы позволять им избегать замужества и деторождения.
– А, ну такое бывает… У нас тоже многие религиозные ортодоксы оправдывали запрет даже на обучение женщин грамоте именно якобы заботой о их благе. Сейчас подобная дичь даже в закрытых сектантских поселениях, живущих натуральным хозяйством, редкость, среднюю школу обязательно заканчивают все дети, иначе их всякие комиссии задолбают…
Дрази улыбнулась.
– Видите ли, мисс Байрон… Не знаю, слышали ли вы обо мне, кто я, почему я здесь…
– Ну, я так поняла, вы участник делегации на Тучанкью?
– Да. Благодаря тому, что… Хотя наш народ, мягко говоря, не допускает доводить до иномирцев подобные темы, всё же моё имя стало в некотором роде известным, настолько, что сложно сделать вид, будто меня никогда не было… Я состою в организации - правильно даже сказать, я руководитель одной из секций этой организации - помогающей лицам с нетрадиционной ориентацией и расстройством гендерной идентификации…
– П-простите, что?
Какой-то безумный день, определённо. Дрази, рассуждающие о земной поэзии - ещё ладно. Дрази-геи и дрази-транссексуалы - это уже посложнее.
– Да, наверное, вы не привыкли к подобным разговорам… Хотя на Земле, насколько знаю, такие темы не являются запретными… Да, на Захабане бывает сложно достать информацию о культуре других миров - полную и правдивую информацию, я имею в виду. Но мы стараемся. Мы находим это важным - обмен опытом… Ведь проблема, которой посвящены наши действия - она шире, чем только вопрос чьих-то сексуальных предпочтений. Это вопрос равноправия, которого у нас, кажется, не наступит никогда… У нас не считается, что женщины дискриминируются, понимаете? Напротив, все говорят, что женщины привилегированны. Ведь их меньше, чем мужчин, ведь они рожают детей, от них зависит продолжение рода… Нет, у нас не считается, как когда-то на Земле, что женщины низшие существа, напротив. Наши женщины - королевы… прикованные цепями к золотому трону. У них, дескать, есть право ничего не делать, сидеть дома, рожать и воспитывать детей, всё для них сделают мужчины семьи… Нет, у нас женщин обучают грамоте, дают начальное образование, но продолжить его и тем более найти работу женщина может, только если выйдет замуж. Пойти в армию или стать правителем женщина может, только если у неё есть хотя бы один ребёнок женского пола, залог продолжения рода. Сопротивление этому правилу расценивается как безответственность… О подобном говорила шиМай-Ги, женщина-пилот с Тучанкью, её тоже упрекали за то, что она выбрала опасную, мужскую профессию… Но ей всё-таки разрешили, и вообще дискриминации там почти нет, женщин отговаривают только от опасных профессий, но никто не принуждает их как можно скорее вступить в брак, это удивительно, но более отсталые тучанки мудрее, чем мы!
– Ну, я всегда считала, что эмансипация – лучший друг прогресса… О каком прогрессе может идти речь, когда место женщины по-прежнему на кухне? И… не знаю, правильно ли я поняла… Ваша организация состоит из лиц нетрадиционной ориентации? И вы тоже…?
– Ну, не только. Я биологически женщина, и мне нравятся женщины, но себя я женщиной не считаю… не чувствую. Об этом сложно говорить, сложно это объяснять, многие иномирцы, я знаю, не различают полов у дрази… Вернее, они никогда не видели дрази-женщин, и даже считают, что мы гермафродиты…
Виргиния улыбнулась. Говорить становилось, понемногу, всё легче. Ну, что тут такого - обсуждать проблемы гендерной идентификации и сексуальных предпочтений дрази… Не сложнее, чем рассказывать о таковом же у землян. Она несколько месяцев среди гермафродитов прожила, ничего…
– То есть, вы… считаете себя мужчиной? Как вы это почувствовали, когда?
– Сложная тема. Это предмет постоянных размышлений, не только моих, но и всех в нашей организации. Что значит - чувствовать себя мужчиной, или чувствовать себя женщиной? Если снять с этих понятий все нагромождения общественных стереотипов - что останется, что настоящее? Ведь женщина - это не только рождение детей, домашнее хозяйство и наряды, украшения, женские ремёсла. Так же и мужчины - это не только войны, политика или наука… Многие думают, что некоторые мужчины хотят быть женщинами из-за привилегированности положения женщин, из-за того, что им ничего не надо делать, ни к чему стремиться, они с рождения обеспечены всем. И что некоторые женщины хотят быть мужчинами потому, что жизнь мужчин куда интереснее и насыщеннее. Возможно, у кого-то всё именно так обстоит, но точно не у всех. Я не хочу быть королевой, но не хочу быть и одним из рабов королевы. Тому, чего мы хотим - мы все - ещё нужно подобающее определение. Ведь есть и мужчины, любящие мужчин и при том не отказывающиеся от своего мужского естества, и женщины, любящие женщин, но не желающие мужской роли, не сожалеющие о том, что они женщины…